Стар Шилд попятился назад.
— Ты не можешь этого знать…
— А потом появился я, — человек отхлебнул чай. — О, я тебе не понравился с первой же встречи, ещё когда ты увидел меня мельком в коридоре дворца. Бледная, болезненно-бледная кожа, лапы с длинными тонкими пальцами, наводившие мысли о ядовитых пещерных пауках, шепотки среди стражников-земнопони о чувстве «сверхъестественного голода», окутывающего меня злой аурой… а ты ведь очень уважаешь интуицию земнопони. Именно этим ты оправдал то, что сидел всю ночь под дверью красной гостиной, в которой принцессы меня допрашивали, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Тебе не понравилось то, как я говорил с ними. И то, что они это не только позволили, но даже смеялись — тоже. Тогда-то ты и придумал себе, что это со мной что-то не так. Ведь искренний смех не могли позволить себе ни строгая принцесса, ни её страшная сестра. Так что ты вздохнул с облегчением, когда на следующий день меня во дворце уже не оказалось.
— Прекрати рыться в моей голове! — взвыл единорог, ставя вокруг себя самый сильный щит, какой только мог.
— Но я не исчез так просто, как бы тебе хотелось, — издевательски продолжил человек, глядя в глаза единорогу. — Я оказался крайне тщеславным. Сначала появилась музыка, а затем я начал давать конференции одну за другой. Стража забыла о том, что боялась меня, и мечтала взять автограф, а ты ходил и презрительно фыркал на моё лицо, смотрящее с каждой газеты. Ты нашёл себе оправдание для того, чтобы презирать меня. А потом я дал тебе ещё одно, когда появился во дворце снова, пнул твою бесполезную стражу, и ты узнал, что я стал профессором Кантерлотского Университета и исчез вместе с Принцессой аж на четыре дня. И напоследок по всему дворцу поползли эти слухи, про массаж… как же ты убеждал себя, что там действительно был только массаж! Но не убедил и пошёл прогонять конкурента. Скорчил страшное лицо, как в учебке говорили, и решил, что одного лишь этого будет более чем достаточно, чтобы тщеславный круполиз сбежал куда подальше, как грифон, которому пообещали сломать крылья. Вместо этого сбежал ты. Ха, ты бы видел со стороны свою жалкую попытку скрыть дрожащие ноги! Ну, хоть лицо сохранил.
— Прекрати! — закричал Шилд, и, сбросив щит, выстрелил в обезьяну сонным заклинанием. А затем ещё одним и ещё одним, но они и не подумали действовать. Человек лишь посмотрел на него насмешливо, прежде чем продолжить:
— Отбросив всё своё рыцарство, ты начал искать, чем бы меня таким подцепить, чтобы заставить исчезнуть из Кантерлота. Благодаря Шайнингу убедившись, что я для тебя неопасен, ты решил рискнуть и стать из главного героя главным злодеем, но так и остался в рамках своих детских книжек. Раз я такой тщеславный, то надо воспользоваться этим, так? И ты решительно подставил под удар всех, кого любишь. Принцессу, которой в случае неудачи пришлось бы разгребать за тобой навоз. Сестру, которой в случае неудачи пришлось бы отказаться от любви всей своей жизни. Но ты не думал о неудачах, ты думал только о победе. Ты ведь такой умный, разве мог ты проиграть? Оказалось, мог. А я тебя ещё и пожалел… оставил всю твою ерунду без последствий, даже рассказал, как надо делать правильно.
— Зачем ты это сделал? — обречённо спросил Шилд. — Для того чтобы меня выкинули из стражи?
— Нет. А теперь идём.
— Куда?
— Во дворец. Я хочу кое-что тебе показать напоследок.
И человек вышел за дверь, словно не сомневаясь, что единорог пойдёт следом. И Шилд пошёл. Когда обезьянин сбросил свою маску недалёкого ловеласа, Шилд, наконец, осознал свою ошибку. Он был слеп, хотя всё было как на виду! После того, как в Эквестрии начали продавать странную, неприятную музыку, даже боявшиеся человека земнопони словно забыли о своём страхе. Стражники, подчинившиеся брошенной мельком команде. Принцесса сделала его профессором Кантерлотского Университета. Шайнинг, после личной встречи с обезьянином сказавший, что «недоминотавр» — нормальный жеребец. Сестра, отчитавшая его как ребёнка, тоже после личной встречи… как можно было не понять это сразу?!
— Пришли. Отсюда всё будет хорошо видно, — с усмешкой сказал человек. — Присаживайся.
— Зачем мы здесь? — бывший капитан стражи прекрасно знал это место. Самая низкая башня Кантерлотского замка, с которой было видно город.
— Говорю же, показать кое-что напоследок. Гляди, вон, на воротах…
Пара вылетевших из ночной темноты древесных волков сбила с ног обоих стражников и придавила их к земле. Появившиеся вслед за древолками жуткие насекомообразные фигуры деловито спеленали пойманных и утащили обратно во тьму.