— О, сегодня у нас вечеринка на свежем воздухе! — непонятно чему обрадовалась единорожка. — Я возьму твои колонки, ага?
— Бери, конечно, — я повернулся к Биг Маку. — Сколько с меня?
— Четыреста шестьдесят.
— Сейчас принесу.
Внутри дома уже царило шумное разноцветное оживление, которым уверенно командовала Пинки, вставляя ценные указания между надуванием шариков. Менуэт сдвигала к стенам мебель, цветочницы распаковывали хлопушки, сами собой под потолок взвились колонки, подхваченные искристой синеватой дымкой, и поплыли в сторону второго выхода. Однако…
Мой кабинет после этого казался островком тишины и покоя. Быстро отсчитав нужную сумму, я пошёл обратно, и пока шёл, заметил какую-то неправильность. Остановился, пытаясь понять, в чем она заключалась… шарики! Пинки надувает шарики, и те сразу взмывают под потолок! Она что, гелий выдыхает? Может, ещё и конфетти может чихнуть?!
— Пинки, ты как это делаешь? — поинтересовался я. Понька посмотрела на меня чуть недоуменно, не отвлекаясь от очередного шарика. — Почему у тебя шарики легче воздуха получаются?
— А-а! — она хихикнула и ненадолго высунула язык, продемонстрировав лежащий на его кончике небольшой буро-зелёный кристалл. — Это такие особые камушки из Бэдлэндс, если их прикусить, то можно надувать летающие шарики! А ещё можно сделать очень смешной голос, показать?
— Нет, я знаю… — оторопело ответил я.
Ну точно, гелий. То есть, кристаллы даже такое позволяют? Превратить ограниченный объем одного газа в другой сходу? Алхимия, блин… ну, хотя бы это не особая способность самой Пинки. Это был бы совсем сюр.
Расплатившись с Маком, который тут же направился в обратный путь, я был снова отловлен Винил.
— Арт, а катушки уже готовы ведь, да?
— Готовы. Вчера хотел зайти сообщить, но было слишком жарко…
— Жарко? Разве? — удивилась диджейша, но тут же вернулась к прежней теме. — Неважно, давай я их тоже подключу!
— Не вопрос, — пожал плечами я и провёл единорожку к мастерской. Увидев новые катушки, та с восторгом запищала, быстренько обняла меня и потащила их на задний двор телекинезом.
А поньки тем временем продолжали прибывать… ого, какие люди! То есть, пони. Неужто?
— Привет, Октавия, — улыбнулся я элегантной земнопоньке. — Чего это ты со скрипкой?
После того случая с массажем и Винил скрипачка сначала относилась ко мне несколько напряжённо, но затем, наоборот, стала куда дружелюбнее. А вот у меня она с тех пор порой вызывала вполне определённые мысли… что напрягало ещё больше — на чейнджлинга это в полной мере я списать не мог. Впрочем, виду я старался не подавать, всё как обычно.
— Решила поддержать подругу, — улыбнулась музыкантша. — Меня тоже тронула её история. Да и не всё же одной Винил выступать на вечеринках?
— Круто, — оценил я. — Сегодня, однако, насыщенная программа намечается! Слушай, а ты не знаешь, Лира выступает с концертами?
— Редко, — качнула головой Октавия. — Она предпочитает импровизировать и выступать перед небольшой аудиторией. Её проще в парке услышать, чем в концертном зале.
— Жаль, — вздохнул я. — Вчера как раз проходил мимо парка и услышал её игру. Понравилось, но времени слушать не было, вот и подумал, что, может быть, она с концертами выступает. Да и вообще было бы интересно послушать вашу музыку.
— Знаешь, её можно попробовать уговорить, — задумчиво сказала Октавия. — Через пять дней в Кантерлоте будет летний музыкальный фестиваль. Я точно знаю, что она в них участвовала, пока училась в консерватории, так что может согласиться. Но даже если откажется, там соберутся музыканты со всей Эквестрии, не только пони, но и грифоны, и минотавры, и даже, если верить Винил, чейнджлинги.
— Что, в своём естественном облике? — удивился я.
— Нет, конечно! — фыркнула Октавия. — Это вообще слухи, но Винил говорит что правдивые, и что она их лично знает.
— Хм… надо же, — задумчиво протянул я. — Обещает быть интересным, так что обязательно приду.
— И Лиру попытайся уговорить, — улыбнулась Октавия. — Я пойду, ещё надо немного разыграться. Не знаешь, где Винил?
— За домом, оборудование настраивает.
— Спасибо.
А вообще ничего так, прикольно. Сидишь, наслаждаешься вечером, поньки приходят поболтать… дружелюбные-дружелюбные, даже совершенно незнакомые. Впрочем, возможно, это мне так кажется под действием алкоголя?
— Эм-м… привет, — ко мне подошёл тёмный пегас с коротко остриженной светло-голубой гривой в компании молочно-белой кобылки с гривой кислотной раскраски. — Я Тандерлэйн, а это Блоссомфорт.
— Артур, — представился я, с интересом разглядывая гриву жеребца. Никак у него в родственниках затесались зебры, очень уж характерная раскраска с чёткими вертикальными полосами. У многоцветных пони она как-то плавней, более… перетекающая, что ли? Впрочем, по одной лишь Зекоре сложно судить о том, как выглядят остальные полосатики…