— Первородная Плодородия? — Удивилась Лира, смотря на Ворилию. — Видимо, в мире что-то страшное готовится, раз уж ты существуешь.
— Я же не тьма и свет, чтобы существовать всегда. — Фыркнула Ворилия. Заметив взгляд Имира, она продолжила, — Не в обиду тебе, конечно же.
Когда все Первородные приняли человеческие облики, Аресс посмотрел на Сонату. Рядом с ним стояла Ворилия, которая смотрела на своего товарища. Соната, поняв все, опустила взгляд.
— Так, ну, теперь вопрос, какого хрена мы тут все собрались? — Разбавил обстановку Эрлин. — Смотреть друг на друга, как шайка идиотов? Класс.
— Эрлин! — Оборвала его Хелина. Девушка явно была напряжена всей этой ситуацией.
— Что? Я не вижу никакого смысла хоть как-то себя ограничивать в высказываниях! — Фыркнул Эрлин.
— Так, начнем с того, что раз здесь собрались почти все виды Первородных, то я бы предложил провести небольшую дискуссию, — Произнес Роглиф, выйдя на центр этажа. Подумав, он продолжил, — Среди нас есть Первородный, появление которого, без обид, плохой знак. Я говорю о том, что Первородные Плодородия всегда считались вестниками смерти, разрушения всего живого, особенно сейчас, когда нас всех собрали здесь.
Ворилия немного покраснела, прячась за широкой спиной Аресса. Последний же продолжал смотреть на Сонату.
— Соната, я готов выслушать все, что ты мне скажешь. — Произнес он, выйдя вперед.
— Может, не будем? — Попытался остановить все происходящее Конор. Он прекрасно знал, что у Сонаты все еще были чувства к Арессу, но, конечно, Первородного Земли никто не послушал…
— Ты бросил меня здесь, в сраной больнице, даже ни разу не пришел. Неужели тебе было так наплевать на меня? За что, Аресс? Я отдавала тебе всю себя, — Ответила Соната, идя навстречу к Повелителю Времени. На глазах ее появились слезы, а зрачки начали загораться огнем, — Почему ты предпочел уйти от меня насовсем, оплатив лишь операции. Ты хотел не чувствовать боль, смотря на то, как девушка, которой ты говорил, что любишь, умирает в муках? Ты этого хотел?
— Нет. Я отказался от всего, чтобы ты хоть немного могла прожить. Работа забирала у меня все свободное время. — Ответил Аресс, выдержав взгляд Сонаты.
— И ты предпочел мне какую-то шлюху с розовыми волосами? Я резко стала тебе не нужна, не имея возможности двигаться? — Голос девушки срывался на крик.
— Не говори так. — Прошептал Аресс.
— Правда колет душу, да, Первородный Дерьма? — Иконы на стенах клуба вспыхнули огнем, а Соната продолжала идти, оставляя за собой пылающие следы на полу клуба.
— Хочешь, избей меня, выплесни свою злость. Выплесни ее на мне, но не трогай других. — Ответил Колинз, опуская руки.
Соната остановилась, опустив глаза.
— Да, пожалуй. Я сорву злость на тебе, а потом сорву с тебя твое лицо и лишу тебя всего, что у тебя осталось. — Ответила Соната, вспыхивая огнем.
Тело ее покрылось броней, а плоть полностью превратилось во всепожирающее пламя. Эрлин хотел остановить предстоящее сражение, но Конор и Имир отгородили Первородного Звука. Роглиф и Лира молча сложили руки на груди, а Хелина оттащила Ворилию в сторону. Соната бросилась вперед, нанося удар Арессу. Колинз отлетел в сторону, ударившись о колонну. Девушка же продолжала идти к лежащему, кидая в него шары из пламени. Один за другим, они сжигали плоть Аресса.
— Почему он не превращается? — Спросила Ариэль. Она смотрела на Лиру и Роглифа, надеясь хоть на какие-то объяснения.
— Высшие способны контролировать превращение. Они могут принять смерть, не превращаясь в свое истинное обличие. Аресс позволит ей убить его. — Ответил Роглиф, покачав головой.
Еще несколько ударов, Аресс лежал на полу клуба, его тело уже настолько было прожжено, что виднелись обугленные кости. Запекшаяся кровь падала хлопьями на пол клуба, который уже покрылся трещинами от таких атак. Аресс держался, не издавая ни одного звука. Ребра уже торчали из-под разбитой брони, вживленной в тело детектива.
— Аресс! Вставай! Она убьет тебя! — Крикнула Ворилия, падая на колени.
Эрлин встал с дивана, оттолкнув Имира и Конора. Первородный Звука принял свой истинный облик, после чего ударил Сонату, отбросив ее в сторону.
— Кодекс Первородных не позволяет терять чести. Так же он не позволяет оскорблять честь других братьев и сестер. Мой долг — защищать кодекс. Посему я, Сэр Онслот, Первородный Звука, заявляю: Сэр Вортекс не в состоянии защитить себя, я принимаю бой вместо него. — Прокричал Эрлин. В его голосе звучала ярость, гнев на Сонату затмивал рассудок.