— Я непременно буду, ваше величество, — пообещала Катрина.
— Ну, так как? — задал вопрос мужчина, назвавшийся лордом Карлосом Дьерти. — Станешь моим учеником?
Нэйт сидел на мягком стуле у стола, покрытого белоснежной скатертью. Перед ним стоял стакан молока, щедро предложенный помещиком, но мальчик к нему так и не притронулся. Дом Дьерти был огромным и пугал Нэйтана своей роскошью, ничуть не меньше, чем его хозяин.
Очень хотелось поверить, что все, что только что сказал этот человек, правда, что Нэйт никакое не чудовище, а самый настоящий маг, как и сам помещик. Но мальчик уже хорошо уяснил, что люди врут, особенно богатые. А еще он слышал страшные истории о богачах, заманивающих деревенщин вроде него в свои роскошные дома и делающих с ними там жуткие вещи.
— Вам-то это зачем? — буркнул Нэйт и покосился на стакан на столе. Он ничего не ел со вчерашнего дня, в горле пересохло.
Хозяин перехватил его взгляд.
— Пей, не бойся. Оно не отравлено.
Нэйтан упрямо мотнул головой. Отросшая челка упала на глаза.
— Спасибо, я неголодный.
Дьерти хмыкнул, но настаивать перестал.
— Дело твое, — сказал он. — А что касается вопроса, то интерес у меня есть. Не каждый день встречаешь Перворожденного. Появление на свет такого, как ты, еще реже, чем снег среди лета.
— Вам-то что за беда?
— Мне интересно.
Нэйт смотрел на него волком.
— Опыты ставить будете?
Дьерти хмыкнул, откинулся на спинку стула, с интересом разглядывая сидящего напротив мальчишку.
— А ты острый на язык, — сделал для себя очередной вывод.
Пришлось научиться. Мать его боялась, отец ненавидел, ровесники смеялись над его непохожестью на других и постоянно издевались. Огрызаться — единственный способ, которым он мог ответить обидчикам.
Нет, Нэйт не доверял этому человеку. Он давно не верил людям. А то, как сам помещик легко принял то, что мальчик — первый одаренный в семье, вызывало еще больше подозрений. Ведь даже родной отец…
— Я верю тебе потому, что читаю твои мысли, — вдруг заявил Дьерти.
Нэйт ошарашено вскинул голову. Выходит, все, о чем он думал, с тех пор как убрал защитную стену в поле, было для лорда как на ладони. Осознание и обида вновь заставили глаза наливаться серебром.
— Парень, осади, — помещик смотрел на него с укоризной. — Не надо метать молнии посреди моего дома. Он мне еще дорог. Лучше послушай. — Как ни странно, сработало, в глазах потеплело. — Ты тоже можешь читать мысли и чувства других людей. Я могу научить тебя отключаться от них, если тебе не хочется что-то слышать. Могу научить ставить ментальный блок, какой сейчас стоит у меня, и тебя не смогут прочесть другие. Для блока можно использовать защитный амулет, но он не всегда под рукой, я могу показать, как сделать это без всяких приспособлений. Хочешь? Научу контролировать свой дар. Я очень многому могу тебя научить.
Нэйт попал в ловушку. Этот человек знал, что он согласится. Снова это отвратительное чувство бессилия что-то изменить.
— Что требуется от меня взамен? — спросил обреченно.
— Прилежно учиться, — усмехнулся Дьерти. — Ну, так как? Согласен?
— Только после того, как вы скажете, почему нанятые вами маги не исцелили лошадь, — заупрямился Нэйт. — Ей было очень больно, вы же…
— Ты смог считать информацию с лошади? — изумленно перебил лорд.
Нэйтан, сам как лошадь, мотнул головой. Челка снова упала на глаза.
— Да! — почти выкрикнул он, чувствуя, как к горлу подступает истерика. — Мое проклятие действует на всех, у кого есть сознание! Скажите! Вы пожалели денег? Маги просили слишком дорого? Почему?
— Перелом был слишком серьезный, — спокойно ответил Дьерти. — Ни один маг не взялся, сказав, что потратит месячный запас энергии. А сам я не обладаю даром целительства.
Нэйт прикусил губу, опустив голову, уставился на свои руки, лежащие на коленях. Если бы этот человек сказал, что позволил животному страдать из жадности, он бы ни за что не согласился иметь с ним дело.
Мальчик решительно протянул руку, взял cо стола стакан и выпил молоко залпом.
— Рад, что ты согласился, — одобрительно улыбнулся Дьерти. — Можешь звать меня просто Карлос. — Он усмехнулся под удивленным и недоверчивым взглядом Нэйтана и пояснил: — Терпеть не могу церемонии…
Ее словно качало на волнах, Катрина то выныривала на поверхность, то вновь захлебывалась чужими воспоминаниями. Она уже частично осознавала себя, но никак не могла выбраться, сознание вновь начало туманиться.