А когда вопросы о юге закончились, Лаура невинно поинтересовалась:
— Ваше величество, а где Натаниэль?
Катрина как раз поднесла к губам стакан с водой и успела сделать небольшой глоток. От неожиданности она закашлялась, схватила салфетку, прижала к губам.
— Прошу прощения, — пробормотала, набирая в легкие воздух. Поймала предупредительный взгляд короля, настолько быстрый, что стоило бы усомниться, смотрел ли он в ее сторону вообще.
Эрик продолжал спокойно потягивать вино из своего бокала, ни одна мышца не дрогнула на его лице.
— Натаниэль уехал на некоторое время, — ответил спокойно.
Катрине показалось, Лаура погрустнела.
А вот принцесса рассердилась.
— Он же знал, что мы запланировали возвращение именно сегодня. Мог бы забрать нас и перенести прямо в замок! А вместо этого нам пришлось добираться целый день.
Катрина сделала себе в уме пометку: значит, дар обеих путешественниц не столь велик и не позволяет им самим перемещаться на большие расстояния.
— Он не забыл, — заверил Эрик, — и просил меня лично извиниться перед вами, дорогая сестра.
А ведь Нэйтан и вправду не забыл…
Эрика обиженно надула губы.
— Вернется, буду сердиться на него весь месяц.
Данная реплика была бы уместна, если бы исходила от молоденькой Лауры. Из уст взрослой женщины это прозвучало собственнически и даже пошло.
Катрина поспешно отвела взгляд, чтобы принцесса не успела заметить в нем неодобрение.
А вскоре ужин закончился, и она поспешила ретироваться. Напоследок лишь отметила, что принцесса Эрика немного сменила гнев на милость и уже не смотрела на нее с высоты третьего этажа.
Так, как с балкона первого, не выше.
Нэйтан ждал ее. Не читал, не сидел на койке, как в прошлый раз, а стоял у решетки. Катрина даже смутилась, вспомнив, как заставляла себя этим утром прийти сюда и тянула время. Он ведь был здесь совсем один, как в детстве…
— Как ужин? — прозвучавшая в голосе издевка тут же уничтожила начавшееся зарождаться в ней сочувствие. Да, в детстве этот человек был один не по своей вине, теперь же такое положение дел — его собственная заслуга.
Катрина широко улыбнулась.
— Великолепно. А десерт — пальчики оближешь!
Кто он такой, чтобы она перед ним отчитывалась? Жаловалась? Откровенничала? Кроме того, обсуждать короля и его близких Катрина не собиралась ни с кем. Это непорядочно.
— Понятно, — отозвался Нэйтан со своей стороны решетки. Было стойкое ощущение, что ему и вправду все понятно.
Катрина не стала ни спорить, ни отрицать. Перевела тему:
— Ну что, приступим?
Он приподнял брови в наигранном изумлении.
— Вот так сразу? А как же прелюдия?
Катрина поджала губы в немом возмущении.
— Отвратительная шутка, — высказалась она, когда нашла в себе силы заговорить.
Нэйтан пожал плечами, держа руки в глубоких карманах своего неизменного черного плаща.
— Тут тоскливо, знаешь ли. Как без шуток?
В этот раз Катрина предпочла промолчать. Из спора с этим человеком ей вряд ли когда-либо удастся выйти победительницей.
Она встала прямо напротив, сложив руки на груди и давая понять, что отвлекать ее и тратить время бесполезно.
— А вы упрямы, леди Морено, — хмыкнул Нэйтан. Что есть, то есть. — Хорошо, мы начнем сразу же, как только честно ответишь мне на один вопрос, — снова этот резкий переход на «ты». Она явно не поспевала за ним и не могла предугадать слова и действия.
— Что за вопрос? — спросила хмуро.
— Не личный, для них еще рано, — ехидная улыбка. Вот нахал! — Ответь честно, что для тебя важнее: раскрыть заговор против короля или научиться у меня чему-то новому и развить свой дар?
Конечно же, раскрыть заговор. Ее ведь позвали именно за этим, не так ли?
Катрина уже открыла было рот, чтобы уверенно ответить, но осеклась под пристальным, казалось, проникающим прямо в душу взглядом каре-зеленых глаз. Как же хорошо, что на нем антимагические браслеты. Чего бы она не хотела видеть в реальности — как эти глаза наливаются серебром, как в его воспоминаниях.
Катрина вдруг поняла, что ему нечего терять. Если она соврет, а он поймет, Нэйтану ничего не стоит просто отказаться с ней разговаривать. А то, что он почувствует ложь, она почему-то не сомневалась.