****
Ночь. Высокое небо усыпано прыткими звёздами, духи умёрших оттуда взирают вниз; в стойбище светло, почти как днём, но не столько от звёзд и луны, как от повсюду горящих костров. Никто не спит, кроме малых детей да некоторых женщин и ко всему уже привычных стариков. Племя готовится.
Охотники собираются кучками и обсуждают предстоящее. Обсуждают по-хитрому, больше взглядами, чем словами. Повторяют друг другу то, что рассказал Сосновый Корень.
Сосновый Корень выглядит счастливым. Его можно понять. Он принёс важную весть, справился с задачей, и теперь он в центре внимания. Все охотники норовят к нему подойти и что-нибудь сказать. Засвидетельствовать почтение. Лицо Соснового Корня сияет ярче костра, а глаза то и дело мельком смотрят в сторону стоящих кучкой женщин, внимательно слушающих издали. Они все, несомненно, восхищаются им. И жена восхищается.
И Львиный Хвост восхищается. Стоит рядом со своим другом и чуть ли не в глаза заглядывает. Снова хочет услышать рассказ, как разведчики шли, как отчаялись – и как вдруг появился ворон и трижды каркнул. Львиный Хвост, весь красный, как будто и сам готов каркнуть. Так живо всё воспринимает. «Много их», - повторяет вслед за Сосновым Корнем. И опять: «Много!»
А вот Режущий Бивень стоит один. К Сосновому Корню не подошёл, ни к кому не подошёл, как будто и не волнует его охота. Однако и он уже намазался красной охрой, свернувшейся кровью земли, спрятанной в камне и добытой оттуда огнём.
Никто не подаёт виду, но все втихомолку следят за двумя жилищами.
Отдельный шалаш Чёрного Мамонта поставлен со стороны восходящего солнца. Чёрный Мамонт – главный охотник для этой охоты. Чёрный Мамонт умеет издавать утробные звуки и лучше других способен общаться со своими братьями-тёзками. У всех ведь схожие души, но тела по-разному оглашают порывы души, по-разному намекают на веления духа. Намёки шерстистых гигантов исходят из глубины живота и низким рокотом стелются над землёй на далёкие расстояния. Мамонты превосходно слышат друг друга, не видя. А человеческое ухо плохо воспринимает их потаённые разговоры, оно для этого слишком мало. Но Чёрный Мамонт слышит сейчас внутренним ухом, не зависящим от телесных размеров. Только он один знает и может завлечь стадо гигантов в ловушку. Если духи будут на его стороне, если не прогневит он стихии. Чёрный Мамонт постится, не покидая временного жилища. Никто не может его потревожить. Никто не догадывается, что именно он сейчас делает, но все терпеливо ждут.
Большой круглый чум шамана Еохора тоже стоит на отшибе. Но с другой стороны. Иногда порыв ветра доносит оттуда странные звуки. Дух шамана беседует, созывает небесные силы на помощь, загоняет подземную нечисть на место. Но это – запрет для всех остальных, от чума шамана всегда лучше держаться подальше, ежели только нет крайней нужды.
Режущий Бивень выглядит странным. Как будто думает о чём-то совсем постороннем. Хотя неотрывно следит за чумом Чёрного Мамонта. Но только туда и глядит, не оборачивается. Многие это могли уже заметить, что в одну сторону глядит. Но Режущий Бивень как будто сам по себе, на других внимания не обращает.
Предутренние звёзды все как на подбор. Искрятся, одна краше другой. Звёздам всегда интересна людская жизнь. Людей же, в ответ, волнует мнение звёзд. Весь ночной мир дышит, радуется и сражается под их сенью. Небесные светляки знают всё. В стороне от огромного скопища Звёздной Росы блистает голубоватый Орёл. Дальше к восходу звезда Дракона, два Близнеца, Великан, Волк. Красный Воитель отдельно, пониже. Танцоры прямо в полуночи. А бледно-жёлтое Око Мамонта у самого края серого неба. Недалеко от Небесного Кола. Но и оттуда видит людей. Потому и нельзя напрямую говорить об охоте. Звёзды могут услышать, не только духи. И тогда пошлют весточку о людских замыслах. Тогда гиганты не придут никогда. Даже духи шамана будут бессильны их заманить. И не сгодится искусство Чёрного Мамонта. Не напьются горячей крови наконечники копий, не возрадуются пики и ударные камни. У охотников, у их жён и детей, у стариков и старух не будет тогда зимой достаточно мяса. Придётся питаться почками, корешками, желудями да корой. Хотя не было ещё подобного худа на людской памяти, но всё ведь возможно, ежели духи вдруг порешат. Вот почему так серьёзны лица людей.
А вверху упала неведомая звезда. Сорвалась со своего скрытного места, скатилась к восходу, блеснула и снова спряталась. Переместилась. И ещё одна словно брызнула искрами и разлетелась. А потом целый сноп расчертил небо пучком гибких дротиков. Редкий знак. Необычный. И повторяется. Уже был такой знак две ночи назад. Звёзды падают мамонтам под ноги. Наверное, чтобы помочь – но кому? Наверное, предки спустились на землю для помощи родичам, наверное, им интересно, они тоже хотят поучаствовать и получить свою долю. Получат. Губы многих охотников тайно шепчут: «Пол чите. Но помогите».
Розовая рассветная лань выгнула гибкую спину, приподнялась над землёй, чтобы вытолкнуть пробудившееся светило. Сонное красное солнце понемногу выкатывается из Подземного мира, и множество глаз напряжённо следит, не осталось ли пятен от рогов лани. Нет, поверхность светила чиста, люди радостными вздохами приветствуют верную примету. Слышат ли их в чуме Чёрного Мамонта?.. Слышат ли в чуме шамана?..
Слышат. Чёрный Мамонт первым откинул полог временного жилища, вышел, пошатываясь, огляделся, осмотрел новое светило и теперь направляется к шаману. На его плечах Шкура Детёныша, все видят, все замерли. Даже утренний ветер притих.
Шаман выходит навстречу. Его бесстрастное лицо раскрашено. От одной щеки до другой через виски и лоб проведена жирным углем чёрная линия. Это дуга Западни. Она означает видимый глазами мир. Тот мир, в котором заперты тела. Охотников, мамонтов и всех остальных. Но от кончика носа через весь нос, по переносице и дальше по лбу взбегает вычерченная кровавой охрой широкая красная полоса Огненного Столпа. Путь, по которому вырываются души из плотского плена, когда тело не сможет уже их удержать. Либо души охотников, либо души их жертв.
Они идут друг другу навстречу, шаман Еохор и охотник Чёрный Мамонт, люди почтительно расступаются перед ними, уступают дорогу, чтобы эти двое могли сойтись в центре стойбища, там, где высится вкопанный в землю резной священный Шест Всех Родов.
Режущий Бивень по-прежнему глядит в одну сторону. За Чёрным Мамонтом только следит, не за шаманом. Его губы даже слегка вздрагивают в ехидной усмешке. Не про охоту думает Режущий Бивень. Про другое. Про мухоморы. Сушит ли уже Чёрный Мамонт мухоморы, вот что он хотел бы знать. Но по виду этого не узнаешь. Если сушит, то где-нибудь в тайном месте в лесу. Как найти это место? «Никак», - повторяет себе Режущий Бивень и вдруг вспоминает про охоту, про то, что сейчас происходит со всеми, и с ним тоже бы должно происходить. Кажется, он начинает чувствовать стыд. Отвернулся от Чёрного Мамонта, глянул-таки и на шамана.
Шаман подошёл первым, и Чёрный Мамонт замер, не дойдя трёх шагов.
Шаман чертит в воздухе знак, огненный круг; Чёрный Мамонт поворачивается к племени, во все стороны поворачивается – и над головами проносится стройный гул, уходя в небо.
Звери преданы людям. Согласие духов получено. Звёзды просыпались не зря. Они вселятся в мамонтов и приведут. Они отметили.
Будет Охота.
Кровь взыграла в людских жилах. Дети восторженно прыгают. Женщины знающе переглядываются. Мужчины бегут за оружием, на ходу загадочно перемигиваясь. Всё давно готово, собрано в надлежащих местах и теперь быстро приводится в действие.
И Режущий Бивень побежал, как и все.
Будет Охота!
Священная пляска охотников. Охотники приседают на согнутых задних ногах и опираются на длинные руки. Так они выглядят словно мамонты, только без бивней и без хвостов. К чему лишние украшения? Важна суть. У человека зубы обычные. А у мамонта передние верхние зубы, резцы, облачены в плотные костяные трубки внутри рта. Дальше они выходят наружу в виде прекрасных огромных бивней, сначала идущих вперёд, потом расходящихся вверх и в стороны, образуя огромные дуги, обратно сходящиеся в острых концах. Люди же свои бивни держат в руках. Они уже встали на ноги, с песней идут друг за другом вкруг малого чучела мамонта и неотступно следят за Медвежьим Когтем. У того в правой руке Копьё Предков, древнее оружие из кручёного бивня со вставленными у острия кремневыми плавниками. Это прямое оружие изготовлено из одиночного бивня Великой рыбы, плавающей в бескрайних холодных солёных водах и вскармливающей детёнышей молоком. Совсем как мамонт. Но неожиданно замерла песня. Копьё Предков с пронзительным воем вонзается в шерстистое чучело, разрывая брызгами бурую шкуру – и вслед за этим со всех сторон с громкими криками подбегают охотники и втыкают в Шкуру свои копья. Все охотники так делают. И Режущий Бивень протнул, и Львиный Хвост, и все остальные, кроме Чёрного Мамонта – все подбегают и протыкают. В разных местах протыкают. Вся Шкура изодрана копьями. Живого места не осталось. Сосновому Корню, последнему, уж и протыкать негде. Даже замешкался, еле место нашёл, куда пнуть.