На подбородке Баэла дрогнул мускул.
— Понятно. Я был там. В бою.
Её пульс участился, и на задворках сознания мелькнуло воспоминание. Мужчина с бушующими серыми глазами, сражающийся с яростью дикого зверя… Но в следующее мгновение её воспоминания улетучились, как морской туман.
— Что ты можешь мне рассказать об этом месте?
— Это сложно, — Баэл впился в Урсулу взглядом. — У меня нет времени на урок истории. Нам пора идти, — не сказав больше ни слова, он начал спускаться по ступенькам.
Её сердце бешено заколотилось, и Урсула бросилась за ним, больше не думая о крутом спуске к бурлящему морю внизу. Конечно. Конечно, он дал ей такой дерьмовый ответ.
— Баэл. Что ты знаешь о горе Асидейл? Что это за битва, о которой ты говорил?
— Это не твоя забота.
Огонь Эмеразель заструился по её венам. Он явно что-то скрывал от неё — важные вещи, касающиеся её собственной жизни.
— Я видела по твоему лицу. Там произошло что-то важное. Что ты мне недоговариваешь?
Перепрыгивая через две ступеньки за раз, Баэл практически летел вниз, к морю. Урсула спешила за ним так быстро, как только могла, и её пальцы скользили по мокрому камню. Морской ветер трепал её волосы, и босые ноги едва не соскальзывали с мокрого камня. И всё же Урсула думала только о том, чтобы получить ответы.
Баэл, при всей его скрытности, приводил её в абсолютное бешенство. К тому времени, как она достигла дна, он уже добрался до конца каменного причала, который выступал в тёмное, бурлящее море. Со своими тёмными волосами и бледно-голубым плащом он сливался с пейзажем. Волны разбивались вокруг него, взметая брызги в воздух.
Урсула подбежала к нему, чуть не поскользнувшись на причале босыми ногами. Добравшись до Баэла, она схватила его за руку и потянула так, чтобы он оказался лицом к ней. Его глаза потемнели, став пустыми, как бездна.
— Скажи мне. Расскажи мне, что ты знаешь, — потребовала она. — Где находится гора Асидейл? Почему ты так отреагировал?
— Забудь о горе Асидейл. Там ты найдешь только страдание и предательство, — магия теней мелькала вокруг Баэла, как мираж, и кроваво-красная ярость горела в его глазах. Урсула отпрянула, когда он посмотрел на неё с прежним голодом, и его человечность мгновенно исчезла.
И всё же ей нужны были ответы.
— Расскажи мне.
Баэл просто впился в неё взглядом, холодным и устрашающим, как у бога. Тёмные тени ниспадали с его спины, как гигантские крылья, и у Урсулы перехватило дыхание. Что-то действительно вывело его из себя.
Позади него сквозь клубящийся туман запульсировал свет, и из тумана донёсся голос.
— Кто запросил проход на Авалон?
Тени, омрачавшие воздух вокруг Баэла, отступили, и штормовой серый цвет вернулся в его глаза. Он снова повернулся к морю, и тёмные крылья теперь исчезли.
— Я — Баэл. Я запрашиваю проход на Авалон.
Из тумана медленно выплыл тёмный ялик, на носу которого висел фонарь. В его центре спиной к ним сидел мужчина. Он беззвучно опускал пару вёсел в бурлящую воду.
Лодка подплыла к каменному причалу, и Урсула впервые увидела лицо гребца под плащом. Он был моложе, чем она ожидала, поразительно красив, с зелёными глазами и золотистой кожей.
Он одарил её очаровательной улыбкой.
— А ты, должно быть, Урсула?
— Это я.
— У вас есть золотое яблоко? — спросил он.
Баэл поднял кулон.
— Есть.
Когда лодочник взял кулон, Урсула заметила татуировку вдоль края его шеи — щупальце осьминога. Конечно же… они находились на территории Дагона, ужасающего бога моря.
Лодочник приподнял бровь.
— Всё в порядке?
— Всё прекрасно, — ответила она.
— Тогда забирайтесь, — он поманил их к себе. — Будьте осторожны, не упадите в море. Мне не платят за то, чтобы я вытаскивал пассажиров из морской пучины.
Баэл ступил на корму, и от его шагов лодка закачалась взад-вперёд. Когда Урсула вошла в лодку, лодочник взял её за локоть, чтобы помочь сохранить равновесие, и она села на носу.
Направив одно весло вперёд, а другое назад, мужчина ловко развернул лодку.
— Далеко это? — спросила Урсула.
— Блаженный Остров находится прямо за туманом.
— Я бы спросила, является ли это для тебя обычным путешествием, — начала Урсула, — но, похоже, плащами давно не пользовались.
Баэл свирепо посмотрел на неё со своего места на корме. Очевидно, на него не произвела впечатления её светская беседа.
Мужчина глубоко вздохнул.
— На остров допускаются лишь те, у кого золотые яблоки. Я довезу вас только до берега.