— Мне известно то же самое о тебе. Просто я больше ничего о тебе не знаю. Большую часть времени ты молчишь. Знаешь, на самом деле ты не очень-то умеешь общаться. Я знаю, что ты провёл много времени в одиночестве в особняке Абельда, но обычно люди узнают друг друга через разговоры… Рассказывают истории из своей жизни, — она увидела проблеск его жизни — красноватые, усыпанные цветами поля в её видении — и захотела узнать больше. — Ты почти ничего не рассказал мне о себе.
— Моя работа состоит в том, чтобы обеспечить тебя тем, в чём ты нуждаешься. И если ты хочешь узнать обо мне побольше, я расскажу. Задавай свои вопросы.
Урсула вспомнила те несколько крохотных кусочков, которые Баэл поведал о себе.
— Тебе почти десять тысяч лет, а это значит, что ты принадлежишь к самым ранним цивилизациям, известным человеку. Тебе, само собой, есть что рассказать. Ты сказал, что ты из Ханаана. Итак, где именно это сейчас находится?
— Место, откуда я родом, теперь называется Библос, в Ливане.
— На берегу Средиземного моря? — рискнула спросить Урсула. Должно быть, это тот самый город, который она видела в своём видении.
— Да.
— А что насчёт твоих родителей?
Баэл задумчиво потёр свой подбородок.
— Они умерли. Почти десять тысяч лет назад. Я до сих пор живо помню их. Мой отец был солдатом. О красоте моей матери ходили легенды, и она сияла, как Полярная звезда. Боги боролись за неё, но вместо этого она выбрала моего отца. Оба моих родителя умерли молодыми, от чумы.
Урсула нахмурилась.
— Как так? Они же должны быть бессмертными. Как и ты.
Баэл покачал головой.
— Я родился человеком. Никсобас превратил меня в бессмертного, верховного демона.
— Как? Зачем?
— После смерти моих родителей я путешествовал по Средиземноморью. Я был известен своей силой и умением обращаться с мечом. Я работал на богов, собирая сокровища, которые были им нужны, убивал их врагов. И со временем Никсобас и Эмеразель захотели, чтобы я присоединился к их двору, чтобы сделать меня бессмертным. Я принял предложение Никсобаса.
И отказал Эмеразель. Урсуле вспомнилось, что он сказал об Артуре. «Никогда не отказывайся от требований бога. Добром это не заканчивается». Но существовали темы, о которых нужно говорить осторожно. А именно, что сделала Эмеразель, чтобы наказать его, и почему именно он убил свою жену?
— И приняв предложение Никсобаса, ты присоединился к нему в Царстве Теней?
— Нет. Никсобас на тысячи лет назначил меня своим представителем в Ханаане. Со временем тамошние люди стали путать меня с богом. Они строили храмы во имя меня и забыли о Никсобасе. Ты можешь себе вообразить, как ему это «понравилось».
— Итак, он призвал тебя в свое лунное царство.
— Совершенно верно.
— И ты там счастлив?
Баэл бросил на Урсулу озадаченный взгляд, как будто понятие счастья никогда не приходило ему в голову. Но в его глазах жило что-то ещё… свирепый голод.
— В последнее время я чувствую себя более живым, — он пристально посмотрел на неё.
Урсула почувствовала, что краснеет, но быстро напомнила себе, что до сих пор не знает, почему он убил собственную жену. Лучше не слишком сильно в него влюбляться. В любом случае, она должна была спросить его об этом. Собравшись с духом, она прочистила горло.
— А твоя жена? Женщина, чей портрет я видела в особняке Абельда.
Глаза Баэла сразу же потемнели, мышцы напряглись. Влажный воздух вокруг них покрылся льдом, пронизывая насквозь.
— Впереди есть вода. Ручей, — он взглянул на неё, внимательно изучая. — Тебе нужна моя куртка? Впереди будет холодно.
Она покачала головой.
— Оставь себе. Я дам тебе знать, если мне понадобится.
Баэл натянул куртку и зашагал дальше.
Урсула выдохнула, прислушиваясь к звуку журчащей воды. Сквозь туман она не могла разглядеть его источник. Когда они подошли ближе, Баэл обнажил свой меч. Они обогнули валун, и Баэл резко остановился и протянул руку, чтобы остановить Урсулу. Когда она посмотрела вниз, то увидела, что земля резко уходит под откос. Глубокое, широкое ущелье рассекало гору, а в тридцати метрах ниже поток воды с грохотом разбивался о массивные вулканические валуны. Густые брызги поднимались от воды, смешиваясь с горным туманом и скрывая из виду скалу на другой стороне.
Справа от них висел узкий подвесной мост. Построенный из деревянных досок, он скрипел на ветру, раскачиваясь на паре толстых верёвок. Баэл подошёл к мосту, указывая на булыжник у его основания, где была вырезана надпись на ангельском.