Он покачал головой.
— Нет. Я здесь, чтобы помочь Урсуле.
— Ты немного староват для оруженосца.
Баэл вздрогнул, но ничего не сказал. Владычица снова повернулась к Урсуле.
Владычица подплыла ближе, и от её лица цвета слоновой кости вились струйки тумана.
— Расскажи мне поподробнее, зачем тебе нужен меч.
— Драконы напали на Нью-Йорк, а теперь и на Авалон. Похоже, это единственный способ защитить себя.
— Какое мне дело до царства смертных?
— Я не знаю. Почему ты защищаешь клинок?
На губах Владычицы заиграла улыбка.
— Экскалибур, возможно, и не способен разрезать меня надвое, но в умелых руках он может изменить ход истории. Даже судьбу, — Владычица протянула длинную, изящную руку, потянулась к Урсуле и провела ледяными пальцами по её щеке.
Урсула рефлекторно отпрянула.
— Не волнуйся, — прошептала Владычица, — я не причиню тебе вреда.
Прежде чем Урсула успела отстраниться, Владычица протянула руки и схватила её за лицо пальцами настолько ледяными, что, казалось, они обжигали кожу. Урсула попыталась отшатнуться, но в глазах у неё потемнело, и вскоре она уже не парила над озером.
Теперь она бежала по тёмному лесу, сжимая в руке тяжёлый меч. Слабые струйки лунного света пробивались сквозь кроны деревьев, и влажный воздух пах соснами и кровью. Сухие ветки тянулись к ней, цеплялись за волосы и царапали руки. Её лёгкие горели, а по телу разливался адреналин. На бегу она подняла меч, рубя ветви.
Аромат вечнозелёных растений окутал её, и ноги сами понесли её вперёд, даже если она не знала, зачем бежит.
Урсула продолжала продираться сквозь деревья, пока не достигла края утеса — только тончайшая полоска мокрого камня отделяла её от обрыва высотой в сотни метров. Едва не соскользнув с обрыва, она ухватилась за ветку дерева. Далеко внизу, тёмная, похожая на стекло вода заполняла дно оврага, поблёскивая в лунном свете.
Она отчаянно вцепилась в сосновые иголки одной рукой, держа меч в другой. Именно тогда она поняла, что это не её рука — она была в теле другого человека, заново переживая воспоминания.
Голос эхом разнёсся по лесу, вызвав острый укол страха внутри.
Урсула почувствовала, как её тело напряглось от ужаса при звуке мужского голоса.
— Леди Вивиен? — голос позвал снова, теперь ближе, хриплый от ярости.
Кто-то пытался убить её — зарезать леди Вивиен.
Удержавшись на краю утеса, она схватила свой меч, подняв лезвие двумя руками. Когда Урсула взглянула на него, она узнала рукоять. Экскалибур.
— Леди Вивиен! — раскатистый голос звучал ещё ближе, и ей пришлось сохранять полное молчание.
Она медленно подняла клинок так, чтобы лунный свет отразился от стали. На лезвии были вырезаны три слова: «Брось меня прочь».
Меч задрожал в руках женщины, и она повернулась обратно к воде в овраге. Все лучше, чем позволить ему поймать её…
Она прыгнула, беззвучно падая по воздуху, и ветер растрепал её волосы. Она не издала ни звука, ни когда упала в воду, ни когда удар мучительной вспышки боли лишил её сознания.
Её ноги обмякли, и она погрузилась под воду. Пока она тонула в ледяной воде, чьё-то присутствие поднялось из глубины, чтобы поприветствовать её.
— Леди Вивиен? — прошептал нежный голос. — Что ты мне принесла?
С резким треском видение исчезло, и призрачная Владычица уставилась на неё широко раскрытыми золотистыми глазами, слегка приоткрыв рот.
— Значит, ты та самая, — тихо сказала она.
Урсула покачала головой.
— Какая та самая?
Это же не опять та фигня про Дитя Тьмы? Потому что Урсула не собиралась устраивать апокалипсис.
— Та, кому было предсказано. Та, кого я так долго ждала, — она наклонилась ближе, и её ледяное дыхание коснулось уха Урсулы.
— Конец начнётся, когда магия сгустит воздух,
Потерянная, словно вырытая из почвы,
Извлечённая из самых буйных корней дубов.
Дитя Тьмы, помни. Предвестишь ли ты
Гибель горы Асидейл, королевства огня?
Сердце Урсулы ёкнуло.
— Нет!
Туман перед ней рассеялся, из него торчала рукоять огромного меча.
— Возьми его, — сказала Владычица. — Владей клинком королей. Убей драконов, если хочешь. Или переделай мир…
Словно притянутая магнитом, Урсула потянулась к мечу. Она взялась за ручку и медленно потянула её вперёд. Четыре фута3 стали, идеально взвешенной и смертельно острой, с выгравированными на лезвии словами: «Брось меня прочь».
Глава 20