Особо сильно тучи сгустились на западе, принимая на себя кроваво-фиолетовый оттенок, как будто само небо было поражено глубокой раной, из которой текло магическое излучение. Молнии, переплетаясь в диких, непредсказуемых танцах, окрашивались в яркие, живописные цвета. От глубокого индиго до пылающего зеленого, создавая зрелище, достойное внимания самых великих магов и хранителей тайн. Да что тут можно было говорить, если само небесное светило, играя своими лучами на фоне темных облаков, казалось совершенно автономной сущностью. Оно двигалось с такой целью и разумом, будто само было наполнено душами Древних Богов или могущественных духов, возвращающихся в мир, чтобы оставить свой след в истории. Ко всему прочему, следовало бы отметить тот факт, что сверкание молний не сопровождалось громом, что было необычно и пугающе. Ведь обычно звук следует за светом практически мгновенно. Или, как максимум, с небольшой задержкой? Однако в этот момент все замерло практически в гробовой тишине.
Подобно внезапно для стороннего наблюдателя, взяв магическую паузе, Природа задержала дыхание. Лес стоял неподвижно. И даже самые мелкие создания, как если бы ощущая величие предстоящего события, просто не осмеливались пошевелиться. Ни один лист не шелохнулся, ни одна ветка не скрипела. Воздух был насыщен ожиданием, напряженным до предела, словно стрела на тетиве, готовая в любой момент вылететь в своем непредсказуемом и неизбежном полете. Эти кроваво-фиолетовые облака, медленно приближающиеся с неумолимостью топора палача, пронизанные разноцветными молниями, создавали жуткую атмосферу страха и ожидания. При которой каждое существо леса, каждый его уголок, ожидали чего-то невообразимого. Чудесного… Или ужасающего. Лесной покой был лишь внешним. И за его кажущимся спокойствием таились тысячи глаз, следящих за развитием событий, и миллионы сердец, бьющихся в унисон с медленным тиканьем времени до момента, когда этот шторм наконец разразится, изливая свою магическую сущность на землю.
В это самое мгновение, в самой глубине тенистого лабиринта дремучего леса все возможные животные, как по команде, затаились, ожидая приближающихся перемен. Рысь, обычно ловкая и всегда бывшая настороже, сейчас лежала прижавшись к земле под плотным кустарником. Её глаза, обычно блестящие ясным огнем, смотрели сквозь плетение ветвей с мрачным предчувствием. Мелкие грызуны, привыкшие шуршать в подстилке в поисках пищи, оцепенели в своих укрытиях, в виде самых различных щелей и нор. Белки, которые всегда прыгали и вертелись среди веток, сейчас сидели неподвижно в своём дупле, уткнувшись в стволы деревьев, словно стараясь слиться с их древесиной. Даже птицы, обычно такие громкие и полные жизни, на этот раз подавляли свои трели и крики, прячась среди листвы, покрытой плотным слоем молчания. Их взгляды направлены в небо, откуда грозили магические искры молний, и кажется, даже они, птицы, понимали, что приближается не просто шторм.
Большие звери, такие как олени и кабаны, сгруппировались в более глубоких и темных частях леса, их мощные тела едва заметно дрожали при каждой вспышке магической энергии. Их обычно беспокойные глаза теперь выражали осторожность и тревогу, а уши вздрагивали при каждом новом всплеске света на горизонте. И даже насекомые, те малые создания, которые редко заботятся о перипетиях более крупных существ, инстинктивно чувствовали подъем магической силы и находили убежище в трещинах коры и под опавшими листьями.
Так что весь этот дремучий лес, обычно полный звуков и движения, замер в ожидании магической бури. Каждое его создание, от мельчайшего до самого величественного, подчинилось общему предчувствию предстоящих перемен. Напряжение, сгущающееся в воздухе, было таким ощутимым, что даже камни и почва казались затаившими дыхание, в ожидании того, что разразится вскоре, сотрясая основы их мира. Ведь этот мощный шторм мог не только принести с собой что-то неведомое… Он мог изменить то, что уже имелось в самом лесу, превратив обычных для данной местности существ в жутких монстров, что могли стать угрозой даже для тех, кто всю жизнь жил рядом с ними в безопасности.
Довольно большие и ухоженные поля, простиравшиеся на краю этого дремучего леса, на которых местные жители выращивали пшеницу, обычно колыхались зелёными и жёлтыми коврами под мягкими порывами ветра. Но сейчас они лежали тихие и неподвижные под тяжелым небом. Зерновые культуры, зрелые и готовые к уборке, поникли под весом нарастающей атмосферы предстоящей бури. Иногда, казалось, даже сама земля затаила дыхание в предвкушении скорого натиска магических элементов. Которые могли легко превратить всю эту местность в безжизненную пустыню.