Как некогда Симон волхв в Самарии и Риме, так и ученик его Менандр в пределах Антиохийских, и славный по всему языческому миру Аполлоний Фианский были содействователями первых ересей. Они возмущали своими волхвованиями веру в истинные чудеса учеников Христовых, которые, как видно из книги Деяний Апостольских, повсюду встречали волхвов; потому что царство тьмы, близкое к падению, вооружалось всеми своими ложными знамениями против открывшегося на земле царства благодати. «Что нам и тебе, Иисусе Сыне Божий! Знаем кто ты, Святый Божий! Оставь нас, что прежде времени пришел нас мучить?» — вопияли некогда демоны, изгоняемые Спасителем, и тщетно домогались противостоять Апостолам, которые ясно говорили, «что брань их не с кровию и плотию, но с мироправителями тьмы века сего, духами злобы поднебесными», и потому убеждали всех облечься во всеоружие Божие, чтобы противостать козням диавольским. Суетная мудрость философов эллинских была последней поборницею древней лести; но, в свою очередь и на кафедрах епископских восставали преемники Апостолов, облеченные мудростью свыше человеческой.
Таков был св. Климент, папа Римский, рода именитого, споспешник Павла в деле проповеди, который простер ее даже до Галлии чрез посланных им епископа Дионисия и двух пресвитеров; в Риме же действовал лично и привлекал словом Божиим многих вельмож языческого мира. При нем святыня Иерусалимская перешла, руками победителей, в Рим и число христиан умножилось падением Иудеев. К нему обратилась и Церковь Коринфская, страдавшая разделениями внутренними, которые в ней открылись вскоре после отшествия Павла, от превознесения умственного некоторых из ее учителей. Подражая божественному Апостолу, Климент написал пространное послание к Коринфянам, в котором излагал преимущества мира, бедствия раздора, долг повиноваться пастырям, и примером страданий Апостольских назидал в исполнении добродетелей христианских. Не превозносясь доверенностью, которую оказывали его личному достоинству верные иной епископии, он как бы забыл о себе в своем послании, смиренно начиная словами: «Церковь Божия в Риме Церкви Божией в Коринфе», — и это послание долго в ней считалось наравне с Павловыми.
Такою же именитостью пользовалось на Востоке другое послание Апостола Варнавы, который основался в Кипре вместе с воскресшим Лазарем. Оно писано было веровавшим Иудеям после падения Иерусалима, чтобы еще более убедить их в необходимости воплощения Христова и изъяснить им иносказательное знаменование некоторых обрядов и заповедей ветхозаветных. Между современными писаниями Апостольского века сохранились еще три книга Ермы, принадлежавшего Римской Церкви времен Климента, в которых жена, знаменующая Церковь, излагает ему видения, и ангел в образе пастыря внушает ему заповеди, почему и все книги известны под общим именем Пастыря. К тому же времени относят также творения св. Дионисия Ареопагита, первого епископа Афинского, о Небесной и Церковной иерархии, хотя писатели первых веков не свидетельствуют о их подлинности. Самому же Клименту Римскому приписывают начальное собрание правил Апостольских, слышанных им изустно и служивших законодательством Церкви, потому что от первых времен ее Предание устное столь же свято было соблюдаемо как и письменное, по заповеди Апостолов, проповедовавших более словом, нежели писанием.
Ревность сего великого мужа к обращению именитых сограждан возбудила против него негодование жестокого кесаря Домитиана, который подобно Нерону вооружился на Церковь Христову. Климент, быть может, уваженный по своему знатному рождению, сослан был в заточение в дальнюю Тавриду, и там, просветив верою Херсонис, скончался мученически в последующее гонение. Первые его преемники, святые епископы Еварист, Александр и Сикст, мало были известны Вселенской Церкви, как и преемники св. Марка Александрийского; но еще бодрствовали в Иерусалиме столетний сродник Христов епископ Симон и преемник первого епископа Антиохийского Еводия, св. Игнатий Богоносец, так названный потому, что глубоко носил в сердце память Спасителя, Который некогда благословил его в числе приведенных к Нему младенцев. Жив был еще и сам возлюбленный ученик его в Эфесе.