Засиделись за полночь. Но Куш-Юр встал пораньше, чтобы застать начальство свеженьким, не задерганным всякой текучкой.
День начинался благодатный, совсем летний. Далеко за Обью просматривались снежные вершины Полярного Урала. Припекало солнышко, и Куш-Юр снял пиджак. Близ райисполкома Куш-Юр встретился со старым знакомым, что когда-то работал инструктором Березовского укома. По дороге выяснилось, что инструктор теперь работает здесь заместителем председателя райисполкома и занимался письмом мужевцев об электростанции.
— Вот это встреча! Вот это разговор! — обрадовался Куш-Юр.
— Ну, это только начало. Сколько впереди работы. Но заверяю — поддержим вас. Поможем посильно.
В один день со всеми делами управиться не удалось, но главное прояснилось — райисполком одобрил решение сходки. Теперь дело за мужевцами. Нужно заготовлять лес для здания электростанции, для столбов, готовить пиломатериалы. Специалистами район поможет. Главный из них, Будилов, уже «сосватан» на это дело.
С Будиловым Куш-Юр встретился не сразу. Пришел на электростанцию, а тот на пристани — принимает с парохода какое-то оборудование. Отправился на пристань, а тот на ремонте линии. Два дня гонялся Куш-Юр за Будиловым. Наконец счастливый случай свел их в райисполкоме.
Будилову лет сорок, мужчина рослый и кряжистый, совершенно невозмутимый.
— Я думал, не застану, — поздоровался Куш-Юр.
— Почему? — пробасил Будилов.
— Да на ногу легок — не поймаешь.
— Время горячее, готовимся к зиме. Погода-то вон какая стала…
Погода резко переменилась. Еще вчера было тихо и солнечно, а сегодня студеный северный ветер гонит низкие тучи и пронизывает насквозь — хоть надевай малицу. И это — начало августа. Но удивляться нечему — как-никак Полярный круг.
— Я думал — написали и забыли, — басил Будилов, изучающе глядя на собеседника. — Не раздумали?
— Не-ет, что вы! — горячо заверил Куш-Юр. — Не пойдем на попятный.
— Давай потолкуем, — перешел Будилов на «ты». — Впрочем, что толковать? Пойдем к нам на электростанцию. Там все увидишь, поймешь, какое дело вы затеяли.
Два дня Куш-Юр не расставался с Будиловым. Облазил электростанцию, расспрашивал — что, зачем и почему; полдня провел на телеграфе, а потом потащил Будилова к радиомачте, что вздымалась над Обдорском на пятьдесят метров.
— Любознательный мужик! — смеялся Будилов. — Зачем тебе такие детали?
— Во-первых, интересно, — отвечал Куш-Юр. — Я ведь, как в ссылку попал, с тех пор не видел никакой механики, честное слово. Во-вторых, председателю надо знать все, с чем сталкиваешься…
На прощание Будилов дал Куш-Юру электрическую лампочку:
— Хоть и нет у вас электричества, все-таки покажи землякам лампочку Ильича. Помогать строительству будут лучше. А я подъеду скоро.
Итак, все дела сделаны. Оставалось еще одно, но оно не касалось его должностной командировки, — найти Мишку-Караванщика. Он выколотит из Мишки развод. Тот, говорят, обосновался с Парассей на Нижних песках. Дней за пять можно обернуться туда-сюда. Разрешат ли в райисполкоме?
— Личная просьба… — начал Куш-Юр.
— Выкладывай! — зампредседателя похлопал ладонью по столу.
— Отлучиться мне надо дней на пять. — И Куш-Юр чистосердечно поведал ему, как перепутала жизнь его судьбу с судьбой Сандры, с судьбой Мишки-Караванщика. Зампредседателя слушал внимательно.
— Ну что ж, поезжай. Возле Аксарки, говоришь, Караванщик?
— Там. Зимой на конференции сказала мне одна делегатка.
— Поезжай… — разрешил зампредседателя, и не успел Куш-Юр выйти, как в дверь постучали, и в кабинет вошла невысокая полная женщина.
— А вот и глава женотдела! Когда приехала, Варвара Ивановна?
— Ночью, на катере. Измучилась!..
— Она! — воскликнул Куш-Юр. — Она про Мишку-Караванщика говорила мне.
Женщина вгляделась в Куш-Юра, узнала его.
— Я нехорошую весть привезла мужевским…
— Какую весть?
И Варвара Ивановна рассказала, что еще в Аксарке слышала: один мужевский, Мишка-Караванщик, утонул. Опрокинуло волной лодку на промысле.
— Нечистая сила! Дела-а-а, — растерянно протянул Куш-Юр. — А откуда известно, что именно Мишка, что он мужевский?
— От жены его, от Парасси. С зобом она. Трое детей у нее, и ждет четвертого.
— А с кем был на салме[12] Михаил?
— Как его… Кажись, Озыр… Озыр…
— Озыр-Митька… — подсказал Куш-Юр. — Богатый Митька…
— Точно, Озыр-Митька с друзьями.
— Все за богатеями тянулся. Вот и получил богатство. А ведь был партизаном, бился с беляками, с мироедами. Не пойму…