После смерти мужа Эдит много путешествовала, побывала в Европе, в Сибири, Латинской Америке, Африке и на Дальнем Востоке. Свои многочисленные путешествия она называла «Бабушкина одиссея». В 77 лет Эдит совершила последнее плавание на корабле «Вулкания». Она по-прежнему жила в Ойстер-Бэй, принимала участие в благотворительных аукционах в пользу церкви, написала книгу о своей семье, Кэроу, была членом Женского республиканского клуба. Эдит представляла Герберта Гувера на собрании в Мэдисон Сквер Гарден в Нью-Йорке, когда в 1932 году он во второй раз выставил свою кандидатуру на президентских выборах.
По-прежнему в Сагамор-Хилл устраивались семейные вечера. В день рождения Эдит приходили дети, внуки и правнуки. Иногда приглашались американские и зарубежные политические деятели, хотя она старалась держаться в тени и избегала репортеров.
Во время сухого закона она демонстративно устраивала приемы и угощала всех спиртными напитками в знак протеста против ограничений гражданских свобод правительством.
Она потеряла еще двух сыновей. Кермит умер естественной смертью 4 июня 1943 года, находясь на военной службе на Аляске. Ее старший сын, Теодор, дослужившийся до генерала, умер от сердечного приступа 12 июля 1944 года в Нормандии. Ему было 56 лет.
Эдит выступала за республиканскую партию, точнее, за ее консервативное крыло. В этом отношении она думала не так, как ее муж. О демократе Франклине Делано Рузвельте отзывалась довольно ехидно: этот «дальний родственник моего мужа», особенно подчеркивая слово «дальний».
В предвыборной кампании 1936 года она поддерживала республиканца Альфреда Лэндона, выступавшего против Франклина Рузвельта. Когда сенатор Вик Дохани из Огайо сравнил Франклина с Теодором Рузвельтом, Эдит открыто и резко выступила против такого сравнения, утверждая, что ее муж боролся за права каждого человека, в то время как «новый курс» Франклина Рузвельта ограничивает права личности, подчиняя ее государству.
После второй мировой войны Эдит постоянно жила в Сагамор-Хилл с дочерью Этель, муж которой, доктор Ричард Дерби, был ее домашним врачом. Как и в молодости, она много читала.
Эдит Рузвельт умерла 30 сентября 1948 года в Ойстер-Бэй. Ей было 87 лет. Ее похоронили рядом с мужем. После нее остались двое детей, Арчи и Этель, шестнадцать внуков, пятнадцать правнуков и состояние в 414 000 долларов. Перед смертью она выразила только одно желание: «Мне ничего не доставит большей радости, чем надпись на моем могильном камне: „Она все сделала для счастья других“». Однако на нем написаны только ее имя и фамилия, дата рождения и смерти.
Спустя несколько недель, в декабре 1948 года, еженедельник «Лайф» в редакционной статье о женах президентов написал о ней, что она была «одной из самых решительных и энергичных жен президентов, которые когда-либо жили в Белом доме».
Простите, как пройти в Белый дом?
Элен Херрон Тафт (1861–1943)
Супруга Уильяма Говарда Тафта была необычайно тщеславной женщиной. Роль Первой леди была для нее значительно важнее, чем пост президента для мужа. Многие историки считают, что Тафт вообще стал президентом благодаря своей лучшей половине.
Когда Элен было 17 лет, жена президента Хейса пригласила ее в Белый дом. Вероятно, именно тогда у нее появилось желание выйти замуж только за человека, который сможет стать президентом Соединенных Штатов.
Нелли, как все ее называли, была старательной девушкой, всегда знала, чего хочет, и последовательно добивалась намеченной цели. Когда Теодор Рузвельт стал президентом, он предложил Тафту должность судьи в Верховном суде или пост министра обороны. Будучи юристом, Тафт мечтал о возможности работать в Верховном суде Штатов, но Нелли настаивала на том, что ее муж должен стать президентом. И конечно, она добилась своего.
Рузвельт хотел сам выбрать преемника, и чем ближе были выборы президента 1908 года, тем больше он покровительствовал Тафту, проводя с ним продолжительные беседы на эту тему. Однажды вечером он пригласил Тафта с женой, известной своими политическими амбициями, в библиотеку Белого дома. Президент, восседавший в кресле, закрыл глаза и представил гостям такую картину: «Передо мной стоит мужчина, весом примерно сто пятьдесят килограммов. Над его головой что-то витает. Но я не могу понять, что это. То ли президентство, то ли председательство Верховного суда».