Потом я разглядел первого из говоривших — он выглядел как человеческий юноша лет шестнадцати и одет был как обычный селянин, но держался с самоуверенностью, совсем не подходящей его возрасту и социальному статусу. Что ж, демоны любили притворяться людьми. Скорее всего, и он был таким же замаскированным демоном.
Затем второй говоривший шагнул в сторону и вперед, и я узнал Далию.
Что она делала здесь, в компании демонов?
И была ли она действительно Далией, а не очередной фальшивкой?
Глава 8
— Что я пообещал фальшивому Ольверу, когда мы стояли у подножия ледяной лестницы? — спросил я у Далии, не тратя время на светские любезности или вопросы о том, как и почему она здесь оказалась. Если она настоящая, то сможет ответить — и тогда мне будет проще решить, что делать дальше.
Принцесса заморгала, приоткрыла рот, закрыла. Похоже, мой вопрос оказался слишком внезапным.
— Это когда мы спасали Тею, — напомнил я.
— Ты пообещал ему изменения в мире, — наконец произнесла Далия. — Кардинальные.
Я кивнул. Если демоны не научились вместе с внешностью забирать и воспоминания, то Далия передо мной была настоящей.
— Так что насчет нашей договоренности? — вмешался в разговор юноша, и раздражение на его лице и в его голосе показались мне подозрительно знакомыми.
— Ирдан…? То есть, фальшивый Ирдан? — поправился я, и юноша скривил рот в неприязненной гримасе.
— Ну приветствую, ученик. Что ж ты живучий-то такой?
Да уж, мои выводы о том, что высший демон не пожелает оставаться слабым и немедленно отправится выращивать новое тело, оказались неверными.
Острый взгляд Далии уперся в меня, задержался на позаимствованном мною оружии. Меч первого Ифрита она не могла не узнать.
— Убей их! — велела, обращаясь ко мне.
Хорошо, когда отданный приказ совпадает с тем, что ты и сам планировал сделать.
Конечно, услышав ее слова, демоны не стали ждать продолжения. В то же мгновение холод усилился, снег пошел гуще, завыл ветер, белой стеной поднимая уже упавшие снежинки. Метель — вспомнил я где-то прочитанное слово. Снежная буря.
Видно стало в разы хуже.
Похоже, на время переговоров с Далией демоны сдерживали свою ледяную магию, а сейчас спустили с поводка.
Хорошо хотя бы, что холод меня почти не беспокоил.
Я метнулся туда, где мгновение назад видел троицу демонов, вслепую нанес удар — и с удивлением понял, что, хотя никого разрубить не получилось, вдоль лезвия побежали языки пламени и снежная пелена разошлась, ветер стих.
Хотя мне не следовало удивляться — раз ифриты были огненными демонами, то их оружие идеально подходило для борьбы с магией холода.
Теперь я вновь отлично видел своих противников и их ледяные мечи, точно такие, какой был у фальшивого Ирдана. Наверное, эта троица демонов и была теми самыми ледяными сидхэ, обитателями снежного Теневого Королевства, в которое демон привел нас с Кастианом. Понятно, что там фальшивый Ирдан и заручился их помощью.
И, кстати, почему, несмотря на прекратившуюся бурю, я не видел ни его самого, ни Далию?
Впрочем, ответ на последний вопрос я получил сразу же, едва успел им задаться — чуть дальше троицы сидхэ пространство выгибалось, будто почти невидимые искры пробегали по поверхности почти невидимого купола… Честно сказать, я это не столько увидел, сколько ощутил, как ощутил и то, что внутри этого купола творилась странная магия.
Впрочем, уже через мгновение мне стало не до купола — осознав, что снежные чары перестали действовать, противники атаковали меня как магией, так и материальным оружием.
Как и там, в снежном мире, я видел каждое заклинание, и, как и там, они рассыпались вспышкой искр под ударами моего меча. В этот отношении меч Ифрита оказался так же хорош, как и мой прежний — то есть не мой, а демонический — топор-меч.
Потом мы обменялись с сидхэ первыми ударами мечей, и я с удовлетворением понял, что они, даже все вместе, оказались куда слабее, чем один фальшивый Ирдан. Они двигались медленнее, их атаки были менее отшлифованы и куда более склонны к позерству в ущерб эффективности. Что ж, не всем быть бессмертными высшими демонами…
Честно сказать, самая большая проблема при сражении с сидхэ заключалась для меня не в их численном превосходстве и не в том, что нельзя было позволить их мечам нанести себе даже царапину. Нет, проблема была в их ледяном совершенстве. Меня никак не покидало ощущение, будто я сражаюсь с ожившими произведениями искусства, и что повредить их будет кощунственным варварством — примерно как искромсать картины старых мастеров в музее.