Старый полярный исследователь Стефансон открыл прием речью от своего имени и от имени людей, приславших поздравления. Стефансон читал многочисленные телеграммы, полученные из разных концов США и Европы. Экипаж Чкалова поздравляла с победой дочь Роберта Пири. «Мой отец,— телеграфировала она,— предсказывал, что Северный полюс будет завоеван авиацией, и это осуществилось...»
Генерал-губернатор Канады лорд Твитсмур писал о замечательной работе Советского Союза в Арктике. Адмирал Берд радировал, что трое советских летчиков совершили один из самых великих полетов в истории, и выражал уверенность, что эта работа будет продолжена. Чарльз Линдберг прислал из Англии свое приветствие.
Вице-президент Клуба исследователей Лоуэль Томас предложил тост за Северный полюс, куда стремились многочисленные экспедиции. Командующий ВВС американской армии генерал Вестовер произнес речь о героизме экипажа «АНТ-25» и заключил так: «Военная авиация США расценивает полет как самый знаменательный за последнее время». Секретарь исследовательского института Гарднер, посетивший в 1936 году Советский Союз, рассказал о массовом авиационном спорте в СССР, о парашютистах, о замечательных работах ЦАГИ. Президент крупнейшего общества воздушных линий «Пан-Америкен-Эйреуэйз» Трипп подчеркнул научное и техническое значение полета «АНТ-25». Профессор Гарвардского университета Хоппер сказал, что СССР осуществляет свою историческую миссию и этим полетом вписал блестящую страницу в историю человечества.
— Мы несли в наших сердцах сердца стосемидесятимиллионного народа,— сказал на этом приеме Валерий Павлович.— Ни штормы, ни циклоны, ни льды не могли удержать нас. Ибо мы знали, что выполняем волю своего народа.
Александр Васильевич подчеркнул, что трансполярный полет сблизил Америку с Европой и способствовал советско-американскому сближению. О бурном развитии в Советском Союзе промышленности, и в частности авиационной, говорил я.
— Чкалов, Байдуков и Беляков — воспитанники нового социального строя, который установлен в Советском Союзе. При прежнем режиме они прозябали бы где-нибудь в глуши России. Ныне их имена известны не только в СССР, но и во всем мире. Они стартовали из Москвы как Герои Советского Союза и прибыли в США как герои мира. Если вы хотите,— продолжал наш полпред,— знать подлинную обстановку в СССР, отбросьте беспочвенные разглагольствования тех, которые питают вражду к нашей стране. Вместо этого посмотрите на героев, которых вырастил Советский Союз, которые преданы своей Родине, готовы служить прогрессу человечества и обладают личным энтузиазмом для героических дел...— закончил под бурные аплодисменты Трояновский блестящую речь.
На следующий день экипаж Чкалова был принят в редакции газеты «Нью-Йорк тайме». Разговор шел о значении полета экипажа «АНТ-25» через Северный полюс и «полюс недоступности», о будущем стратосферных полетов. Коснулись и того, что «Нью-Йорк тайме» иногда становится на консервативную точку зрения и неправильно освещает события в Советском Союзе.
Чкалова, Белякова и меня попросили оставить автографы на свежесделанных фотографиях. Такие подписи редакция собирает от всех знаменитостей, посетивших Нью-Йорк. Нам показали эту интересную галерею, и Валерий Павлович сразу узнал летчика Линдберга. Чкалов спросил редактора:
— Как же власти допустили, что у национального героя Америки Чарльза Линдберга гангстеры украли сына и потребовали за него выкуп?
Редактор что-то долго объяснял сопровождавшему нас переводчику.
— Они считают,— перевели нам слова редактора,— что Линдберг погорячился, принял эти действия преступников как личное оскорбление и поэтому решил уехать в Англию.
Чкалов подошел ко мне и Белякову и, обняв нас за плечи, тихо сказал:
— До чего противно все это слышать!
— Чему удивляться? — заметил Саша.— Случай типичный для американского образа жизни.
Уехав из редакции, на одной из центральных улиц нам встретился пикет забастовщиков. Бедно одетые люди несли плакаты и что-то выкрикивали. Наш консул объяснил:
— Эти люди пытаются бойкотировать своего босса — владельца крупного ателье готового платья, понизившего заработную плату своим работникам.
Пока мы стояли, пропуская бастующих, из небольшого здания выскочила кучка людей, которые, как нам пояснили, были штрейкбрехерами. Штрейкбрехеры, с поощрения полисмена огромного роста, шныряли между пикетчиками, пытаясь пробиться к фабрике-ателье.
Проехав дальше, мы увидели пикетчиков — продавцов газетных киосков метрополитена. Возле одного киоска юношу-пикетчика обступило около сотни горожан. Юноша кричал: «Босс выбросил на улицу сотни людей, их семьи в тяжелом положении...»