Думается, подобный подход в наименьшей степени является релевантным для понимания сущности человека и его связи с обществом. Во-первых, не ясно, как долго длится старт нашей жизни. Например, Э. Фромм полагает, что вся жизнь индивида есть процесс саморождения. По его мнению, «фактически мы полностью рождаемся к моменту, когда умираем, но трагическая судьба большинства людей заключается в том, что они умирают еще до своего рождения» (Фромм 1988, 447).
Во-вторых, даже только что родившийся малыш не является одним лишь воплощением общества или своих родителей. Он всегда есть нечто особенное и большее, чем простое отражение своих предков, в частности потому, что новорожденный изначально обладает творческим началом, он с первого дня своего бытия есть homo creans. Можно также сказать, что каждый ребенок — своеобразный «артефакт», обладающий помимо универсальных, родовых характеристик своей особенной природой, живущий своей особенной жизнью и благодаря этому представляющий уникальную ценность.
Уже самим фактом своего появления ребенок создает такие важные социальные качества, как «быть отцом» и «быть матерью», многих лиц превращает в бабушек и дедушек, в братьев и сестер и т. д. Таким образом, самый первый крик новорожденного возвещает о становлении целого мира новых социальных отношений. Каждый малыш уже самим фактом своего рождения продолжает и укрепляет жизнь того общества, которое о нем печется. Вот почему рождение ребенка — это не только радость отдельной семьи, но и социальное благо…
В. С. Барулин своим рассуждением о человеке как «материале и продукте» фактически отрицает какую-либо самостоятельную ценность индивида в период его «первичной социализации». Но сколько лет ему оставаться «материалом и продуктом»? Далее, если человек с самого начала есть лишь совершенно пассивное существо, то откуда у него впоследствии, скажем, на следующий день после первичной социальной обработки возьмется творчество? Наконец, как можно передать какой-либо опыт (те же навыки мышления) без творчества реципиента? Ведь человек без творческого начала — не более, чем диктофон. И напротив, при наличии творческого импульса человек не может быть только «материалом» для заботливой социализации, «продуктом» внешних, пусть самых благожелательных и эффективных воздействий.
Дискурсы Барулина опираются на, так сказать, двустороннюю логику: с одной стороны, человек — продукт общества, с другой, он — творец социума. С одной стороны, жизнедеятельность человека программируется обществом и, следовательно, производна, «репродуктивно-традиционна»; с другой стороны, она самопрограммируется и, стало быть, самостоятельна, «созидательно-неповторима» (см. Барулин 1994, 78). Возможно, кто-то в таком размеренном покачивании туда-сюда и видит некую искусную диалектику. Для нас же эта логика маятника есть механическая логика, которая адекватна лишь для известного круга явлений.
Что касается отношения человека и общества, то они не могут рассматриваться только как игроки в пинг-понг. Когда мы сначала понимаем человека как материал и продукт, а затем вдруг различаем в нем творческий принцип, мы своим «с одной стороны» перечеркиваем свое же «с другой стороны». Возникает ощущение, что мы по-прежнему воспринимаем человека как машину или физико-химический агрегат, но чтобы ему потрафить, объявляем его творцом. Эти наши аплодисменты человеку могут быть очень громкими, но нельзя обмануться насчет их полуистинности.
С одной стороны, В. С. Барулин декларирует основной постулат своей социально-философской антропологии: человеку и только человеку принадлежит ведущая роль в его отношении к обществу; человек есть сущность и основа общества (см. Барулин 1994, 83–84). С другой стороны, автор с оттенком грусти констатирует: «…При всей отмеченной активности человек остается существом вторичным, а не первичным, ведомым, а не ведущим» (Барулин 1994, 79). Но тут же добавляет, что отдельный человек обретает такие качества, которые заставляют по-иному взглянуть на саму суть отношения индивида и общества. К этим свойствам относятся «духовность, творчество, свобода человека». Однако затем опять следует уточнение: «именно общество… во всей многосторонности своего воздействия на человека и вырабатывает, формирует у него эти качества» (Барулин 1994, 81).
б) Духовность как основа человека