Выбрать главу

Отсюда естественно заключить, что отчуждение возникает с появлением частной собственности, т. е. в классовом обществе. Разумеется, что отчуждаемый продукт поступает в пользу владельца частной собственности — рабовладельца, феодала, капиталиста. Продукт труда начинает господствовать над производителем, превращаясь во враждебную ему силу. Причиной же отчужденного труда, надо полагать, является либо частная собственность, либо развитие материального производства и производительности труда, что приводит к оформлению двух противоположностей: частной собственности и отчужденного труда.

На наш взгляд, комментарий Р. И. Косолапова нельзя признать аутентичным. У Маркса ясно говорится о том, что частная собственность оказывается следствием отчужденного труда, «подобно тому как боги первоначально являются не причиной, а следствием заблуждения человеческого рассудка». Позднее отношение между отчужденным трудом и частной собственностью превращается в отношение взаимодействия. По Марксу, «…частная собственность есть продукт, результат, необходимое следствие отчужденного труда, внешнего отношения рабочего к природе и к самому себе»; «отчужденный труд есть непосредственная причина частной собственности» (см. Маркс 1974, 97, 98).

Думается, высказывания Маркса дают полное основание считать, что отчужденный труд существовал до появления частной собственности, в доклассовом обществе. Но если это так, тогда что порождает отчуждение труда? Почему оно возникает?

Н. И. Лапин отмечает, что в «Рукописях 1844 года» нет развернутого ответа на поставленный вопрос и предлагает решение, почти дословно повторяя Т. И. Ойзермана (см. Ойзерман 1974, 277–278). Согласно Лапину, отчуждение труда в своей первоначальной форме есть «следствие неразвитости человеческих сущностных сил. Господство стихийных сил природы над людьми есть специфическая форма порабощения первобытного человека… Образно говоря, именно в условиях теснейшей связи с природой имело место противоположное состояние „отчужденности“ от нее, как от чего-то немилостивого, враждебного человеку. Неразвитые формы труда доклассового общества не могли еще стать свободной самодеятельностью, потребностью человека». И далее автор заключает: лишь в результате длительного прогрессивного развития производительных сил, овладения стихийными силами природы формируется объективная необходимость уничтожения отчужденного труда (см. Марксистская философия в XIX веке. Книга первая 1979, 123).

Соображения ученого можно резюмировать следующим образом. В доклассовом обществе отчуждение труда существует. Его причина — низкий уровень производительных сил, отчего наши далекие предки находились под «железной пятой» природы. В качестве субъекта отчуждения выступает первобытный человек. Объектом, в пользу которого осуществляется отчуждение, является сама природа. Таким образом, именно природа отнимает и присваивает труд и, следовательно, сущностные силы человека, опустошает и обезображивает его.

Такая позиция получает двойственную оценку. С одной стороны, Н. И. Лапин и другие авторы правы, когда в качестве причины отчужденного труда называют низкий уровень развития производительных сил общества (хотя это и очень общий ответ, требующий обязательной конкретизации). Можно также согласиться с тем, что примитивным людям природа противостоит как совершенно чуждая, всемогущая и неприступная сила, которую они обожествляют. Обожествление же справедливо рассматривается как форма отчужденного сознания.

С другой стороны, Н. И. Лапин не точен, когда в природе видит основную силу, которая порабощает людей и отторгает «в свою пользу» их сущность. В тех же «Рукописях» К. Маркс писал: «Если продукт труда не принадлежит рабочему, если он противостоит ему как чуждая сила, то это возможно лишь в результате того, что продукт принадлежит другому человеку, не рабочему… Не боги и не природа, а только сам человек может быть этой чуждой силой, властвующей над человеком» (Маркс 1974, 95–96).

По Марксу, «чуждым существом, которому принадлежит труд и продукт труда… может быть лишь сам человек». По его мнению, боги никогда не были одни хозяевами труда. Не была хозяином и природа. «Да и каким противоречием, — риторически вопрошает Маркс, — было бы такое положение, при котором чем больше человек благодаря своему труду подчиняет себе природу…, тем больше человек должен был бы в угоду этим силам отказываться от радости, доставляемой производством, и от наслаждения продуктом!» (Маркс 1974, 95).