- Я вспомнил! - сказал Чашечка. - Он пару месяцев назад день рождения отмечал. Только вот число я точно не помню... Кажется это было сразу после "выхлопа". Да, в начале февраля сразу после выхлопа Пудель сходил в рейд, добыл хороший слам и проставился за день рождения. А "выхлопы" у нас в феврале были... сейчас гляну календарик... ага, седьмого и двадцать пятого. Стало быть, восьмого он сходил в Зону, а девятого мы пили. Точно, девятое февраля, пробуй!
- А год?
- Вот чего не знаю, того не знаю.
- Ну сколько ему исполнилось, когда вы отмечали?
- Да не помню точно... Кажется, круглая какая-то дата.
- Лет тридцать ему было, - вмешался Перепел. - Наверняка, тридцатник вы отмечали.
- Очень может быть.
- Ага, значит, если ему было тридцать, значит родился он... так, ну попробуем: 090286. Есть! Пароль принят!
Мы принялись копаться в том, что скачали. Записи кто кому сколько должен, личная переписка, фото с каких-то пьянок и прочий мусор нас не заинтересовали. Довольно быстро мы нашли голокарту Зоны с различными пометками. В районе Мусорки их было две: одна к востоку от Трассы в каком-то болоте, другая к западу около того самого "ангара". Последняя была гораздо ближе к разграбленной хованке Перепела, однако "болотная" была неподалеку от того места, где мы сидели. Перепел решил проверить обе метки.
Через жиденький перелесок мы вышли к болотцу, поросшему по краям мощной осокой и чахлым тростником. Поверхность болота была затянута густой зеленой дрянью, очень отдаленно напоминавшей ряску. Прямо из воды торчала высокая ржавая железяка вроде опоры ЛЭП. При приближении к болоту предупреждающе затрещал дозиметр.
- Осторожней, все водоемы в Зоне сильно заражены, - сказал Перепел.
Мы стали обходить болотце по краю, пока не наткнулись на большую колоду, один конец которой уходил в трясину, другой лежал на берегу. Внутри она вся выгнила, и Перепел, присев, засунул в нее руку, пошуровал и вытащил наружу продолговатый брезентовый сверток.
- Вот и нычка пуделевская!
Перепел развернул брезент и обнаружил в промасленной ветоши автомат "Вепр" с подствольником и оптическим прицелом, четыре полных магазина к нему, пару "лешачьих пальцев", какую-то штуку, похожую на кусок сильно спутанной медной проволоки, и горсть матово-белесых шариков размером чуть больше вишни.
- Ага. "пальцы", "фибула", "светлячки"... Ну что ж, неплохо, но пока арбузы наши не покрывает.
Перепел снял рюкзак, сложил весь слам в подвешенный к нему контейнер и сказал Максу:
- Этот автомат я себе возьму, он поновее, а свой тебе даю. А то с твоей пукалкой только ворон пугать.
Кряхтя он поднялся, вдел руку в одну лямку, в другую.
- Ну все, потопали к ангару.
Мы шли один за другим: Перепел, Макс, я, Чашечка. Почва под ногами мягко проседала, в воздухе пахло сероводородом, ржавчиной, сухой травой. Вдруг я почуял кое-что еще.
- Перепел, навозом пахнет.
- Это кабаны! Оружие к бою.
Мы замерли с оружием в руках. В тростнике громко зашуршало, послышалось хрюканье, похожее на звук, который раздается, когда точишь нож об оселок, высунулась мерзкая кабанья морда с торчащими из пасти во все стороны огромными клыками: просто какая-то саблезубая свинья! Зверюга напала на нашу колонну с тыла, и первой ее жертвой стал Чашечка: кабан кинулся на него, но старатель успел увернуться так, что кошмарные клыки не разорвали его, а лишь оставили царапину на бедре, правда довольно глубокую. На ногах Чашечка не устоял, упал навзничь. Мы принялись одновременно палить из трех стволов. В ответ раздался оглушительный визг, кабан ломанул обратно. Были слышны звуки убегающего прочь крупного животного, ломящегося через тростник.
- Ни фига себе! - удивился я. - Это мы его втроем не смогли завалить!
- Отож! Кабаны ужасно живучие. И это еще молодой подсвинок попался. Хорошо, что один. Было бы стадо, порвали бы нас в минуту.
- Может, не пойдем дальше? - заосторожничал Макс.
- Не ссы, желторотик. Без риска слама не бывает, - успокоил его Перепел и обратился к Чашечке, - Ты как там, браток? Живой?
- Живой. Поцарапала меня только эта свинья паршивая.
- Сейчас помогу, перевяжу.
Перепел снял рюкзак, достал аптечку и стал оказывать первую помощь сидящему на земле Чашечке. Довольно быстро на ноге у него оказалась тугая белоснежная повязка.
- Ну вот и все, - сказал Перпел и поднялся, ловко прихватив лежавший рядом "калаш" Чашечки. - Вот ты и отпрыгался, крыса.
Обезоруженный Чашечка моментально побледнел и захрипел: