- Нэ свысты - дэнег нэ будэт!
- Значит, это, - начал Перепел, - сначала давайте нам куртки какие-нибудь недорогие, но крепкие. И сапоги хорошие.
- А обязательно спецоджду брать? - поинтересовался Макс.
- Ты собираешься по Зоне в джинсах, майке и кроссовках гулять? - спросил Перепел. - Далеко ты так не уйдешь. Делай, чего я говорю, и не задавай глупых вопросов.
- Сэйчас прынесу, - сказала Мирдза Ахмадовна и исчезла в глубине подсобки.
Вернулась торговка с охапкой кожанных курток.
- Прымэряйте!
Мы с Максом стали "прымэрять", вполуха слушая, как она нахваливает свой товар.
- Харошие куртаки! И ат дождыка зашытят, и ат холада, и нож ны прабьет, и звэр нэ пракусит.
- Ну, это, Мирдза Ахмадовна, смотря какой зверь, - возразил ей Перепел. - Ежели крыса там, или "суслик", или кошак - то да. Может, даже и от "бобика" защитит, ежели молодой. А вот от "барбоса", или от от кабана, или, окрести Господь, от "вурдалака" - не защитит.
- Тэбе, канешна, выднее, Пэ... Пэ...Пэрэпэл, - торговка зевнула во весь рот. - Ох, прасты, всю ночь внучку качала, нэ выспалась... Тока ныкто ищо на мой тавар нэ жаловался.
Вдруг из торгового зала послышались голоса: "Эй, хозяйка! Мирзда Иванна, где ты есть?". Торговка осторожно приоткрыла дверь подсобки: в щели показался лиловый цвет - полицейская форма!
"Лягаши, мать их!" - просипел Перепел. "А ну тыхо! Сыдыте как мищи!" - громогласно прошептала торговка и выскользнула в зал, плотно прикрыв дверь подсобки. Мы стали прислушиваться к диалогу:
- Здравствуйтэ, гаспадын капытан. Как ваше здаровъе?
- Хорошо. А сейчас еще лучше станет, я надеюсь. Ну что, есть для меня?
"Сдаст нас сейчас!" - отчаянно зашептал Макс. "Не пыли!" - оборвал его Перепел, прильнувший ухом к двери.
- А как же! Всо эсть! Как прасыли.
Я задержал дыхание... В их разговоре затянулась пауза.
- Все правильно, - послышался голос полицейского.
- Ай, можно было нэ пэрэсчытывать. Я ныкагда нэ обманываю.
- Ну уж нет. Денежка счет любит. Все, здравия желаю.
Мирдза Ахмадовна вернулась к нам в подсобку.
- Палыцыя за паборами прыхадыла. Ну что сталы? Давайтэ, мэряйтэ!
Довольно быстро мы подобрали куртки по росту и размеру. Чуть дольше пришлось повозиться с берцами и камуфляжем: на субтильного Макса сложно было что-то найти. Затем Перепел выбрал для нас респираторы, рюкзаки, какие-то металлические хреновины (видимо, разборные контейнеры). Потом он отозвал нас в сторону и тихо спросил:
- Сколько у вас денег-то, желторотики?
У нас с Максом оказались примерно равные капиталы. Тогда Перепел поинтересовался у Мирдзы Ахмадовны, сколько она просит за все. Названная ею сумма, в принципе, была нам по карману, однако Перепел принялся отчаянно торговаться. За двадцать минут торга ему удалось сбавить двадцать процентов.
- Теперь осталось самое главное - оружие. Больше, чем на пару фортов ментовских, у вас, желторотики, денег не хватит. Стволы нынче подорожали.
Мирдза Ахмадовна взяла с полки пару пистолетов и дала для осмотра Перепелу. Мне ужасно не хотелось брать эту дешевую пукалку, и я спросил:
- А получше что-нибудь есть?
- Фора эсть, браунинг эсть, волкэр эсть...
- Не-не, это они не потянут, - вмешался Перепел.
- А кроме пистолетов, что есть? - поинтересовался я.
- Драбавыки эсть, автаматы эсть, вынтовки эсть...
- "Вепр" сколько стоит?
- Семь тысяч.
- Ни хрена себе! А дробовики?
- Ну, "пытсотка" обычный за двэ атдам, Чэйзэр - за пять, Спас...
- Не, не будет у них столько.
Перепел был прав.
- А нельзя ли часть продать нам в кредит? - спросил Макс.
- Э, кто ж сталкеру в крэдыт дает?! - развеселилась торговка.
Вдруг у меня появилась идея!
- А если я не деньгами, а сламом заплачу?
- Аткуда у тэбя слам?
- Не важно. У меня есть "белая вертячка". Что за нее дадите из оружия?
- Вабще-та, я слам нэ бэру. Ты же знаешь, Пэрэпэл, да? Но ви мнэ, рэбятки, панравылысь. Я тэбэ за нэё "пытсотка" дам, хароший, новый.
- И пять пачек патронов, - быстро добавил Перепел.
- Тры.
- Четыре.
- Харашо, чэтыре.
В руки мне лег Форт-500М. Мне сразу понравились его поджарый силуэт, черный цвет, легкость и ладность, а также исходивший от него запах ружейного масла. Взяв его, я сразу ощутил какую-то уверенность в себе, особое чувство защищенности и свободы.