— Все осмотрела? — чуть насмешливо спросил он, а я кивнула. — Тогда поговорим о делам наших скорбных, — и тон его резко изменился. — Ты хочешь отомстить своим обидчикам? — спросил он, а я непроизвольно кивнула — кто же не захочет. — Тогда я могу тебя научить всему, что знаю сам.
Я опять кивнула, задумываясь о его профессии, если он может меня научить таким вещам, как правильная месть. Именно так — правильная месть. Не могу объяснить, откуда у меня появилась эта убежденность, но я уверена, что права. А это уже получается не просто умение хорошо драться, хотя наверняка и оно тоже, а еще много дополнительных специфических знаний. Да и имя его — Призрак — более чем странное. Неужели кто-то из ФСБ или как там правильно назвать такую организацию? И я уже с огромным интересом посмотрела на него.
— Вижу, что первую проверку ты прошла успешно, — ответил он на мой невысказанный вопрос. — Да, я работал в одной мало кому известной организации. Называть ее не буду, а так Контора — она и есть контора. Так ты согласна?
Я снова кивнула, радуясь, что мне подвернулся такой замечательный человек.
— Не слышу, — чуть повысил он голос.
Я вначале не поняла его, но спустя буквально лишь мгновение до меня дошло. Вероятно, в таких случаях принято давать согласие голосом. Как по мне, так без разницы, но если мой будущий учитель требует именно этого, то надо выполнять.
— Сог-лас-на! — по слогам произнесла я.
Каюсь, не сдержалась и сказала тоном Шурочки из кинокомедии «Сердца четырех». Приготовилась к отповеди, но Призрак и глазом не моргнув, сказал:
— Теперь слышу, — а тон — ну, точь в точь, как у старшей сестры Шуры. — Ты же, наверное, побыстрее хочешь все изучить?
— Да, — сейчас я даже не мыслила отвечать иначе, чем голосом.
— Тогда учти, — тоном профессионального учителя произнес он, — будет очень тяжело, ты проклянешь тот миг, когда села за баранку этой науки. Тренировки будут даже не жесткими, а жестокими, никаких пререканий и непослушаний. Если я сказал тренироваться голой — разделась и вперед, если говорю бежать в валенках и тулупе — оделась и побежала. Наука, которой я буду тебя учить — это наука выживать в любых условиях, и не только выживать, но и грамотно действовать, всегда помня, где ты, что делаешь, зачем это нужно. Я видел, что ты обратила внимание на изменение интонаций моего голоса, — вот сейчас я непроизвольно кивнула, — это тоже будет частью учебы. Ты должна уметь быть пастушкой, аристократкой, «золотой молодежью», проституткой, то есть любая роль для тебя должна быть своей родной стихией. Сегодня еще отдыхаешь и можешь осмотреться, а завтра начинаешь тренироваться. Пока не восстановишься, у тебя будет риторика с основами выживания. А теперь, — он встал, подошел к шкафу, достал сверток и, бросив мне на кровать сказал: — Вот твоя одежда. Одевайся, — и смотрит на меня.
Я снова залилась краской, но вспомнив свое обещание, мотнула головой и сняла с себя рубаху. Разматывая сверток, я краем глаза следила за учителем, но никакого вожделения в глазах не заметила. Конечно, такой человек мог легко скрыть это от меня, но мне хотелось верить, что это не так. Да и внутреннее чувство утверждало то же самое. Зато в его взгляд был полностью оценивающий, словно я норовистая кобылка, а он решил меня купить. Трусы были мужские, лифчик вообще отсутствовал, хотя для моего размера он и не нужен.
Переодевшись, я вышла из комнаты, попав в сени или веранду. Бочка с водой, пластиковое ведро, наверняка, чтобы ее набирать, ковшик и вешалка, на которой висели вещи. Место, где стоял дом, меня очень порадовало. Лес, мой любимый лес. Я прямо на крыльце раскинула руки в стороны и, закрыв глаза, вдохнула наполненный ароматами воздух. Отойдя метров на десять, я оглянулась.
— Ух, ты! — не удержалась я от возгласа. — Класс!
Домик был замаскирован. Да еще как! Уже сейчас его тяжело приметить, а отойти еще немного и не заметишь вовсе. Да это был сруб, но как великолепно он тонул в растущих вокруг него кустах и деревьях. Из чего состояла крыша, я не видела, ведь на ее месте рос мох. Великолепную маскировку дополняло то обстоятельство, что одной стороной дом упирался в холм или возвышенность. Вот его склон плавно переходил в крышу дома. Я уверенно направилась вокруг, и только поднявшись на него, сообразила, что усталость куда-то делась.