- Я не поняла! - насупилась Олька. - В чём проблема? Вполне приличное название. И я считаю, что система должна иметь своё собственное название, например...
"Алиса" - подсказал дед.
- Например, Алиса, - согласилась Олька. - Само слово "система", будет отличаться заглавной буквой. Да хотя бы английской, - девчонка вынула из ящика стола бумагу, ручку и принялась делать наброски. Но чем больше она писала, тем больше смущалась и краснела, а потом не удержалась и сама прыснула от смеха. На этот раз даже герцог сдерживаться не стал.
- Да-а, Мэл, - сквозь смех пыталась говорить Оленька. - Этому ты меня точно не учила...Я бы запомнила!
- Но как же нам назвать нашу систему? - спросила девочка, когда все более-менее отсмеялись.
- Твою, - поправил её дедушка.
- Ну, хорошо. Мою, - нехотя согласилась Оля.
- Знаешь, что сестрёнка, - весело сказала Мелинда. - Оставь всё как есть! Мне кажется, лучше Феерическая Единая(здесь можно изменить) Навигационная х..нЯ, то бишь ФЕНЯ, чем МИНЕТיS АЛИСОЙ.
"Не скажи!" - хохотнул в голове Мелинды, голос деда. - "Алисе может понравиться!"
"Ты только это мелкой не ляпни. Умник" - огрызнулась архимаг.
"С вами не соскучишься. Опять где-то трясти начинает. Вы когда-нибудь успокоитесь? Дадите мне нормально дышать?"
- ФЕНЯ прикольней, - продолжила Мелинда. - Наши посмеются, а иностранцы не поймут. Если они когда-нибудь вообще узнают о её существовании.
- Понятно, - согласилась Олька. И тут раздался странный звук. Это желудок девочки постучался изнутри.
- А ты когда ела, подруга? - подозрительно спросила её Мелинда, у которой тоже животик подбирался.
- Так вчера ещё, как все.
- Как все? Некоторые малявки, уже чужие кухни опустошают! Не будем намекать, кто! А мы тут сидим, голодаем! Вид ты бытовик или за угол вышел? Угости-ка девушек чаем и-и...другой всякой жратвой! А то на кухне, после Лилькиных пьяных ночных бомбардировок и штурмовых атак, только сапёрная элитная часть, разобраться сможет!
- Сейчас попробую, - как-то неуверенно ответил герцог. - Давно я свой дар по прямому назначению не использовал, - Видас прикрыл глаза...
- Анисья, да будь ты человеком! Ведь сама видишь - болею, я! - хмурый помятый мужик, в спортивных трениках и майке-алкоголичке, сидел на небольшой кухне в деревенском доме и с мольбой в глазах протягивал гранёный стакан сухощавой женщине, своей супруге, рука его заметно дрожала. - А я, обещаю, сразу же возьмусь за эти чёртовы жерди, будь они неладны! Падают и падают, управы на них нет!
- Это у тебя падают, - тихо произнесла жена, - А у других, вон, всё стоит! Давай уже... - она взяла стакан из рук мужа, - Никаких границ своей пьянке не видишь! Другие мужики, выпьют, закусят и на следующий день как огурчики. А тебе только дай дорваться! Пока дно не увидишь - не остановишься! А чем закусывать будешь?
- Дак, это...у нас чё, ничё не осталось? Со вчерашнего-то? Ты ж вчера наготовила на полк солдат!
- А ты посередь ночи и привёл, цельный полк! Ладно, собутыльники, соседи твои, так откуда ты ещё и баб притащил? И музыкантов каких-то, заезжих? А хвалился-то, хвалился! Дом - полная чаша! Работаю, мол трактористом-механизатором! Каким трактористом, когда у тебя о прошлом годе, права отобрали? У пьяного? А вон глядите, гости дорогие, какая у меня баба! Тьфу! - скривилась Анисья. - Разбудил, ирод!
Мужик обхватил голову руками.
- Да не ори ты так! Башка ж трещит!
- И пускай трещит! - разошлась женщина. - Привёл, бог знает кого, и раскомандовался! То, ему подай, это принеси. Барин! А нечем закусывать, всё твои гости дорогие сожрали! А без закуси, не налью! - издевательски закончила она.
Мужик молча встал, пошарил руками по верхней полке пластиковой этажерки, что стояла возле холодильника и вынул из пакета, огрызок луковицы и кусок чёрствого, заржавелого хлеба.
- Вот! - обрадовался он. - Ещё с прошлой заначки осталось!
- У-у, алкаш, выкрутился! - женщина на несколько минут покинула кухню. Мужик вновь уселся за обшарпанный стол.
- На! И больше не проси! Не налью! - она вернулась неся перед собой наполненный на три четверти мутной жидкостью и нестерпимо воняющий сивухой стакан. Но отдать супругу не успела, ёмкость пропала из её рук, как и хлеб с луком со стола.
- Э-э... - только и выдавил из себя муж, растерянно оглядываясь по сторонам.
- Мэ-э, - сказала, а точнее промычала Оленька. С половинкой, причём неочищенной, луковицы во рту, много не наговоришь.
Мелинда молча рассматривала стакан самогона у себя в одной руке, а чёрствую горбушку в другой.