16
— Ты не можешь оставить меня одну?! — сжимаю сумку пальцами и скашиваю взгляд на Антона, который стоит у своей машины и втягивает очередную порцию никотина. — Инна…
Поверить не могу в то, что Дима знаком с Маршалом! И больше всего не верится в тот факт, что МОЙ ПАРЕНЬ сбагрил меня на предателя! Несчастная нервная система настолько перекрутилась в попытке отыскать успокоение, что я готова была разрыдаться в любой момент. Я могу потерпеть его общество, если Ростова будет рядом. Только она, будто назло упирается.
— Лиз, ты же знаешь моего папочку, — сердито стучит айфоном по ладони, следя за машинами, которые проезжают мимо университета, — если я сейчас с вами поеду, то нарвусь на неприятности, а мне и так не по кайфу, что мой праздник вовсе не мой. — Инна тяжело вздыхает и переводит взгляд на Маршала. — К тому же, — кивает на него, — вам пора уже поговорить. Цветочные махычи не приносят пользы. Сядь к нему в тачку и объясни, что к чему. И, как плюс, вам никто не помешает и не скинет разговор в чат. Правда, Лиз, — она закатывает глаза, увидев автомобиль отца, — от меня пользы не будет. Если что, я на связи.
Инна чмокает меня в щеку и убегает. Я же, будто ботинками к асфальту прирастаю. Напряжение от зрительного контакта с Антоном такое сильное, что у меня лицевые мышцы сводит. Димин отказ пойти на день рождение Ростовой и его приятельские отношения с Маршалом ни капли не успокаивают. Наоборот, вводят в состояние тихого бешенства, когда снаружи нет никаких реакций, а внутри, словно кинули гранату размером с огромный арбуз. Я не хочу вести светские беседы. Но Инна права, нужно отсечь все попытки Антона выйти со мной на диалог. Я вроде себя настраиваю, только когда подхожу ближе к своему мучителю, сердце прерывает работу. Щеки загораются. Пульс зашкаливает. Нормальные мысли исчезают из головы, оставляя там слова Кристины. Они эхом звучат в черепной коробке.
Брошенная всеми девочка…
Бедная.
Маленькая.
Голос Крис становится громче и отчетливее, как только я смотрю в глаза Маршала. Каждый орган заливает кислотной обидой на него. Он все продумал и поделился моими слабостями со своей подружкой… Что может быть хуже?! Делала вид, что защищает, а сам точил нож, чтобы ударить в спину…
— Садись, — Антон не улыбается, скрипит зубами, открывая передо мной дверь своей дорогой тачки, и вопросительно поднимает брови, — садись, Лиза.
— Нет, — складываю руки на груди, чтобы замаскировать дрожь, которой пробивает каждую клеточку тела, — ты хотел поговорить? Сейчас самое время. Заодно ответь на вопрос, какого черта ты лезешь к Диме?
— Я не лезу, — прищуривается, скользит взглядом по моему лицу и излучает лишь раздражение, — но ты ведь мне не веришь?
— Странно, у меня же нет повода тебе не доверять, так? — усмехаюсь, слушая свое колотящееся сердце. По организму пролетают мощные вибрации от каждого удара. Кажется, что жизненно-важный орган вот-вот откажет.
Руки скоро отвалятся, словно превратились в камень, потому что я так сильно цепляюсь пальцами за локти, что каждая мышца дребезжит от натяжения.
— Я хожу к тому же тренеру, что и твой… парень, — последнее слово выплевывает с присущей Маршалу презрительностью, — и не собираюсь устранять соперника таким способом.
— Ха! Да ты прирожденный актер. Жил бы в Голливуде, давно бы Оскар получил.
Не могу выдержать его взгляда и начинаю рассматривать листву на деревьях. Еще немного и осень убьет всю красоту лета. Снова все станет серым и мрачным. Воспоминания воскреснут. Глупая шутка сознания — ассоциировать неприятные события при появлении даже крошечной косвенной детали вроде запаха краски на выставке.
— Лиз, я не хотел, чтобы так получилось, — голос Антона звучит очень правдоподобно, но я уже раз купилась на лестные речи и сейчас не только сознанием отвергала его слова, но и чертовыми барабанными перепонками.
— Не утруждайся, Антон, — стараюсь говорить холодно и для того, чтобы зафиксировать этот момент и отпустить. Я так часто думала о разговоре с Маршалом, что самой себе казалась сумасшедшей. — Кристина уже все рассказала. Подробно, КАК ты не хотел.
— Кристина? И ты ей поверила?
Честное слово, у меня от его игр голова идет кругом. Непроизвольно закатываю глаза и издаю что-то похожее на истеричный смех.
— Знаешь, это уже не смешно… — грубо вылетает, но…
— По тебе и не скажешь, — нагло перебивает.
— Ладно, я поняла тебя, — снова цепляюсь за сумку и кусаю губы, то верхнюю, то нижнюю, будто это может спасти от эмоций, которые пускают трещины по моему самообладанию, — ты не хотел, чтобы так получилось, но ТАК получилось. Проехали. Дай мне жить спокойно, хорошо?