Заставляю себя подняться, умыться и приготовить себе завтрак. Кутаюсь в тёплый домашний костюм, ковыряю вилкой в витаминном салате и со вздохом перевожу взгляд на коробку, в которой остался один эклер. Да! Желудку всё равно, кто принёс ему вкусняшку… Жаль, что с мозгом так договориться нельзя. Вилка падает на стол, когда раздаётся звонок в дверь. Я часто моргаю, пытаясь унять скачки пульса, и направляюсь к выходу. Трель разлетается по всей квартире, а я боюсь. Вдруг там снова Антон…
— Мелкая Лиза, — как песня, врывается в уши голос Степана Андреевича, когда я всё же открываю дверь, — наконец-то я вырвался к тебе, — он заходит в квартиру, закрывает дверь и сгребает меня в охапку, обдавая прохладой и стойким ароматом парфюма.
— Дядь Стёп, — жмусь к нему, зажмуриваюсь и испытываю что-то похожее на облегчение.
— Извини, Лизок, что так рано, но рейс был лишь на это время, — он отстраняется, на лице улыбка, вид уставший, — я вовремя, да?
Принюхивается, намекая на мой скромный завтрак. Сердце подпрыгивает от радости. Я даже на миг забываю о Маршале и переменах, которые против моей воли вторглись в жизнь. Иду на кухню, наспех готовлю яичницу с беконом, пока дядя Стёпа приводит себя в порядок после перелета. Через десять минут он уже мирно завтракает, а я кусаю губы в ожидании. Конечно, я не буду вываливать на него новости об Антоне. Я сама не понимаю, как мне быть с ним, да и Степан Андреевич уже видел Диму. Как теперь сказать, что я хорошего парня променяла на минутное удовольствие…
— Раз с учёбой всё отлично, то отдам тебе подарок, мелкая Лиза, — дядя Стёпа подмигивает мне, на несколько минут уходит в комнату, где оставил сумку, и возвращается с большой плоской коробкой, выручает её мне и загадочно улыбается.
— Что это?
— Открывай, не скромничай, — ухмыляется, пьёт чай, а я аккуратно снимаю красочную бумагу. Когда вижу, что внутри, сердце с разгона ухает в ноги.
— Тот самый… Спасибо, дядь Стёп… — обнимаю его, часто моргая. Я так долго хотела себе хороший планшет для работы с иллюстрацией, и теперь он у меня в руках. Новенький. Дорогущий…
— Не за что, Лизок, — Степан Андреевич тяжело вздыхает, оставляет от себя кружку и трёт переносицу, — тут такое дело ещё… Ты давно Жанну видела?
Радость от получения подарка сменяется адской болью между ребер. О Жанне Павловне я вспоминаю лишь в негативном ключе. С выставки я её не видела и не разговаривала даже по телефону. И она особо не рвалась узнать, как мои дела. Пару раз позвонила все лишь.
— В прошлом году.
— В общем, мелкая Лиза, тебе с ней поговорить нужно. По душам.
— Что?!
— Не закипай, — дядя Стёпа поднимает руку, чтобы остановить поток моего возмущения, — я сам до некоторых пор относился к ней со злостью и пренебрежением. С головы не выходило, как она с тобой поступила, но… Как оказалось, мы с тобой знали не всю правду, Лиз.
— Я не понимаю…
— Я не имею права говорить. Сначала ты должна позвонить Жанне, встретиться с ней и спросить, что произошло в тот день. Если она откажется говорить, то я выступлю оратором.
— Дядь Стёп, ты меня пугаешь сейчас…
— Не пугайся, мелкая, — Степан Андреевич печально улыбается, — это уже произошло когда-то. Назад не отмотаешь, но мы можем исправить всё сейчас. Так что, запихай свою гордость и обиду в задницу на некоторое время и звони матери. Я не прошу сделать это в данный момент, но не тяни, Лиза. Мне и самому стоит с ней пообщаться…
31
— Как ты? — наверное, мой вопрос звучит слишком глупо, потому что Инна закатывает глаза и поправляет ворот водолазки, когда мы выходим из университета.
— Нормально. От этого ещё никто не умирал, Лиз, — усмехается, когда я опускаю глаза, не решаясь обсуждать их секс с Лабуковым. — Скоро сама узнаешь.
— Что ты имеешь в виду?
— У нас Антоша не в монастыре живет, — улыбается, наблюдая за тем, как я превращаюсь в оголенный провод.
— Не говори глупостей, Ин. Мы друг другу никто. Сейчас он активен, а завтра воткнет нож в спину, — сама не особо верю своим словам, но с выходных пытаюсь себя убедить в том, что нам с Маршалом не по пути.
Да, он был искренним, когда принес эклеры и говорил о своих желаниях, но, помнится, год назад было то же самое, и закончилось все плачевно.
— Я к нему тоже предвзято относилась. Только если он передумал в тот раз выставлять видео, то частично вина не его, а Кристины. У той хватило мозгов испортить вам жизнь. Думаю, на выставке Маршал хотел тебе признаться во всем, но не успел, — Инна останавливается, вглядываясь вперед на машины.