В прошлом году здесь состоялась выставка Жанны Павловны. Сердце тут же ускоряет работу. Глаза двигаются дальше. К окнам. Я вся сжимаюсь. Кажется, земля под ногами начинает противно пошатываться. Я вижу маму… Она не одна, а в компании отца Антона. На лице Жанны улыбка. Рассматриваю ее, и перед глазами мутнеет. Все тело сотрясает дрожь. Вспоминаю слова Степана Андреевича и в отчаянии мотаю головой. Нет, я не смогу с ней поговорить. Я с трудом избавилась от воспоминаний с ее участием и не хотела, чтобы прошлое вновь наступило мне на пятки.
— Лиза, подожди! Ты куда так рванула? — Инна догоняет меня на повороте, дергает за рукав и останавливает около пешеходного перехода. — Что случилось? Ты бледная… Что увидела? — Ростова оглядывается назад, а я дергаю ее на себя и тащу вперед, не замечая, что нам сигналят машины. — Ли-и-иза! Объясни в чем дело?! — подруга резко останавливает меня на противоположной стороне улицы.
В ее глазах читается вопрос. Я стискиваю дрожащие пальцы в кулаки и медленно выдыхаю, чтобы успокоиться. Сердце дребезжит, как стекло, по которому ударили. Жанна меня не видела и вряд ли погонится следом. Понимаю это, но все равно смотрю за плечо Ростовой.
— Там Жанна…
— Так и не поговорила с ней? — отрицательно качаю головой и обнимаю себя руками. — Может, пора. Глядишь, отпустит.
— Не знаю… Что она мне скажет? В очередной раз огорошит чем-то?
Снова смотрю на здание, разворачиваюсь и иду дальше. Не хочу находиться к ней близко. Не в том состоянии сейчас пребываю, чтобы вникать в детали ее поступков. Инна топает следом и ворчит под нос разные ругательства. Да, денек испорчен…
— Лиз, а что если… — Ростова не успевает закончить мысль. Рядом с нами останавливается машина. Стекло опускается, и я вижу серьезное лицо старшего Маршала. Переглядываемся с Инной, а тот открывает дверь и выбирается из авто.
— Здравствуйте, Виктор Алексеевич! — приветствует его Инна, а я ошарашенно наблюдаю за его действиями.
— Здравствуй, Инна, — улыбается скупо ей в ответ и фокусирует придирчивый взгляд на мне. — Мы можем поговорить, Лиза?
Я удивленно открываю рот и пожимаю плечами. Сердечко колотится где-то в районе горла. Что это еще за новости? Неужели хочет поговорить об Антоне и нашей с ним связи? Нервно сглатываю и вгоняю ногти в ладони.
— О твоей матери, — слова Виктора Алексеевича, как ушат холодной воды, обрушиваются на меня. Горло сдавливает тисками. Легкие и вовсе прекращают свою работу.
— Ладно, Лиз, увидимся, — Инна дотрагивается до моего плеча, прощаясь, а отец Антона кивком указывает на машину.
— Я не займу у тебя много времени. Идешь?
Заставляю себя посмотреть на мужчину, который открывает передо мной дверь автомобиля, и киваю. Это просто любопытство. Не больше. Ничего после нашего разговора не изменится.
42
Находиться с матерью на одной территории становится сложно. Её косые взгляды, усмешки, кривые улыбки и откровенное презрение, которое она источает. Они припирают меня к стенке и медленно давят на легкие, лишая кислорода. Кажется, что в помещении катастрофически не хватает воздуха. Мама душит своим поведением. Меня останавливает лишь понимание того, что ей нужна помощь. Однако с разговором по душам я тяну. После ночи с Лизой меня отпустило. Конкретно так. Впервые за долгое время не было желания вкинуть в себя какой-то ядовитый антидепрессант или колотить грушу до потери пульса. Наоборот, захотелось вдыхать полной грудью свежий воздух и наслаждаться каждым прожитым днем.
Сердце колотилось за ребрами в спокойном ритме, но его подкидывало, когда перед глазами возникала Лиза, её припухшие губы, румянец на щеках, а если воспоминания подкидывали стоны, то можно было на хрен отключиться от реальности. Внутренности жгло желание оказаться рядом с ней и повторить этот вечер. Ярко. Нежно. Пошло. Я уже представлял, что сделаю с Кирьяновой, когда увижу.
Ерзал по сиденью, находясь в пробке. Звонил ей, только ответа не получал. Нервы потихоньку натягивались. Я даже до квартиры ее успел сгонять, но дома своих Милых Ушек не нашел. Тревога подкрадывалась из-за спины, и я решил использовать единственный вариант получения информации — позвонил Лабукову.