— Если они изменят решение? — с угрюмой твердостью настаивал мнимый лейтенант.
— Во-первых, это может кончиться очень грустно для вас… Вы уже срывались. Во-вторых… то же самое…
Двое разошлись. Дождь смыл кровь и следы…
Один из разведчиков был еще жив. Автоматная очередь пришлась по нижней части живота. Голодные люди нередко живут часами при ранении в эту область. Грудную клетку пробили после того, как стали добивать. Сознание возвращалось перерывами. Голоса говоривших он слышал, даже различал глухой тон негодяя-лейтенанта, но не разбирал ни слова. Да и не нужны были эти слова. Отяжелевший мозг хранил одно: пути вперед нет.
…Сколько прошло времени, как их расстреляли, разведчик не знал. Ночь по-прежнему висела над землей, хмуро шумел лес. Пальцы срывались и, мелко царапая, поползли к ракетнице. Теперь нужно повернуться. Боль снова разостлала пластом. «Полку идти нельзя», — стучало в голове. Может быть, эта мысль и оттягивала смерть. Снова движение, снова адская боль. Собрав остатки сил, он подкинул руку с ракетницей, всем телом нажал на спуск и ткнулся в рыхлый лесной хлам…
…Лейтенант в изорванном обмундировании, исцарапанный, с кровоподтеками на лице и рукой на перевязи, докладывал полковнику результаты разведки. Майор сидел тут же. Теперь он неотлучно находился при командире полка.
— Мы сделали четыре тысячи пар шагов, — говорил лейтенант, — все это расстояние покрывал лес. Дальше, можно сказать с уверенностью, он не прерывается и не кончается, во всяком случае, близко. Когда по нам ударила очередь, я помню, раскатилось дружное эхо.
— А почему вы думаете, что наткнулись на поиск немецкой разведки, а не на заслон? — спросил майор.
— Они шли с фланга, что было заметно по миганию фонаря. Видимо, происходила сигнализация с такой же группой. Как я говорил, нас осветили с противоположной стороны и совершенно случайно.
Полковник думал. Потом задал несколько мелких, но путаных вопросов: сосало сомнение. Лейтенант отвечал деловито и спокойно. Заросшее черными густыми волосами лицо несло следы большой усталости. Ничего подозрительного, все гладко, но мысль точила. Благополучный исход разведки после стольких неудач казался странным. Все сложилось как-то уж слишком чисто, хорошо, аккуратно, в срок. Жертвы? Война без них не бывает. Конечно, подобные обстоятельства не давали повода к каким-либо сомнениям. И они не возникли бы, не будь предубеждения.
— Вы меня извините, — сказал полковник, — я попрошу доложить об этом еще раз, но более подробно.
Лейтенант переступил с ноги на ногу и грустно улыбнулся.
— Понимаю… проверка нужна, — он пожал плечами. — Бывает, что некоторые счастливые случайности кажутся подозрительными. Мне больше нечего сказать.
Полковник вызвал связного.
— Командиров батальона и рот ко мне!
Лейтенант наслаждался отдыхом. Откинувшись назад, он полузакрытыми глазами смотрел на дрожащий язычок коптилки.
Полковник и майор говорили вполголоса.
«Убирать следует обоих сразу, — решил лейтенант, — полковник не труден, прихватится между делом. А может быть, не придется и убирать. Какой вариант выберут?»
Командный состав собрался быстро.
План докладывал майор. Резкий уверенный голос, собранный вид майора подбадривали. Он говорил весомо, с продолжительными паузами, давая возможность активно обдумать план, так сказать, на ходу. Майор радовал. Командиры не ошиблись в нем. Признательное чувство, которое способно перейти в веру, зародилось у многих.
— Полк выступает немедленно, — чеканил майор, — вначале проходим вперед, не дальше четырех километров, затем резко меняем направление в сторону болот. При встрече с противником прорываться кулаком. Сил не распылять. При безвыходном положении — рассыпаться. Первая рота из второго батальона остается здесь. Цель? Завязать бой. Это даст возможность отвлечь внимание противника от основных сил. Дальше рота рассыпается и так же следует к болотам. Все. Дополнительной команды на марш не ждать. Вопросы?
План был принят без возражений. Командиры разошлись. В палатке, кроме полковника и майора, остались капитан из второго батальона и лейтенант. Капитан принимал команду батальоном и задержался, чтоб получить необходимые указания.
— Теперь с вами, — обратился полковник к лейтенанту, когда ушел капитан.
— Слушаю, — бодро ответил он. «Дела идут отлично. Полк сам садится на штык».
— Ваш взвод, кроме того, что идет замыкающим, будет иметь еще специальное задание…