За декабрь с завода было вывезено 63 машины (всего с начала года 108)[54]. Помимо срыва заводом производственного плана, впечатления военных о машине ощутимо «смазывались» как уже упоминавшимися неоднозначными итогами испытаний трех танков длительным пробегом, так и неторопливостью заводского КБ в части исправления отмеченных недостатков:
Директор завода 183 Максарев.
Гл. инженер завода 183 Махонин.
И.о. гл. конструктора завода 183 Морозов.
Представитель Главспецмаша НКСМ СССР Масальская.
Представитель БТУ КА Панов.
Военпред завода 183 Козырев.
28.12.40 г.[55]
Ознакомление с включенными в перечень потребными конструктивными доработками не оставляет впечатления о «надуманности» или «запредельности» требований военных; на этом фоне туманная перспектива внесения большинства затребованных изменений «с 1001-й машины», при условии сдачи головным заводом за год 115 танков, не внушала особого оптимизма, вызывая в памяти скорее русскую пословицу «Обещанного три года ждут». В этих условиях на повестку дня ребром был поставлен вопрос: а нужен ли Красной армии вообще танк Т-34 в том виде, в котором он существовал в конце 1940 г.?.. И ответ на этот вопрос был вовсе не столь однозначен, как кажется из уютной сегодняшней дремы под сенью мифа о «танке столетия». Так, в составленном 29 января 1941 г. руководством завода № 183 письме на имя начальника Бронетанкового управления ГАБТУ КА Коробкова и заместителя наркома среднего машиностроения начальника Главспецмаша Горегляда, выражающем мнение завода о заключении по итогам испытания трех танков Т-34 длительным пробегом, дословно говорится:
«Общие же замечания комиссии по результатам испытаний танков Т-34, ориентирующие завод на прекращение изготовления толстобронных танков, нужных для оснащения Красной армии в массовых количествах, считаем необоснованными и неправильными».
Письмо подписали директор завода Максарев, главный инженер Махонин, и.о. главного конструктора Морозов и двое заводчан — участников испытаний танков Т-34 длительным пробегом, Портной и Колесников[56]. Как пример противоположного мнения, в приложении приводится письмо ответственного сотрудника БТУ ГАБТУ КА инженер-полковника Панова, содержащее в себе «квинтэссенцию» пожеланий военных. К счастью, в высшем военном и политическом руководстве СССР возобладало понимание того, что конструкция, названная в письме Панова «усовершенствованным образцом танка Т-34», фактически представляет собой новый танк. Соответственно, серийное производство ломать не стали, и заводы продолжали изготовление танков Т-34 и готовились к переходу на производство «улучшенного» Т-34, над проектом которого напряженно работало заводское КБ.
Мы хотели бы еще раз привлечь внимание читателя к приведенным численным значениям: принятое в начале лета совместное постановление Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП(б) — двух высших руководящих инстанций советского государства — предписывало произвести за полгода на ХПЗ 500 танков Т-34, выйдя к концу года на производительность 125 танков в месяц. Реально до конца года завод сдал 115 танков, из которых «вывезено с завода» было 108. Месячный объем сдачи танков не дотянул до 40 машин — фактически вчетверо меньше плановых показателей. За 1940 г. армия получила фактически два полнокровных танковых батальона вместо запланированных двух танковых дивизий.
Тем временем упомянутое в декабрьской оперсводке о выполнении заводом № 183 заказа АБТУ «решение Главспецмаша НКСМ» было оформлено в протоколе состоявшегося 10 января 1941 г. представительного совещания у народного комиссара среднего машиностроения. В работе совещания участвовали нарком среднего машиностроения Малышев и его заместитель Горегляд, директор завода № 183 Максарев, главный конструктор завода Морозов, начальник заводского КБ Кучеренко, ведущий инженер завода № 183 Масальская, начальник Главного автобронетанкового управления Федоренко, начальник Бронетанкового управления ГАБТУ КА Коробков, военпред завода № 183 Козырев, главный инженер Главспецмаша Хламов и др., а решения совещания утвердили подписями нарком среднего машиностроения Малышев, начальник ГАБТУ Федоренко и заместитель наркома обороны маршал Кулик. Заслушав сообщения директора завода № 183 о корпусах и башнях, имеющих надрывы на кромках броневых листов у сварных швов и о суммарном люфте башни по погону, совещание постановило:
«1. Разрешить заводу № 183 отгрузить принятые Военпредом в соответствии с техническими условиями на машину Т-34 и оформленные заводом и Военпредом паспортами изготовленные корпуса и башни, имеющие надрывы.
2. В целях дальнейшего улучшения качества машин и ужесточения технических условий на машину Т-34:
…Установить, что трещины на спецдеталях корпуса и башни не допускаются.
Считать возможным приемку на заводе № 183 и СТЗ машин Т-34:
а) с 25 января до 15 февраля 1941 г. корпуса и башни, имеющие надрывы не более 30 мм общим количеством не более 10 шт. и не более 2 надрывов на одной и той же детали;
б) с 16 февраля до I мая машины, имеющие на бронедеталях не более 2–3 надрывов длиною не более 30 мм;
в) после I мая 1941 г. выпуск танков Т-34 с надрывами не допускается и в каждом случае наличия надрывов, вопрос о приемке машин решается НКСМ и ГАБТУ КА по представлению Военпреда и Директора завода…
Поручить БТУ КА и заводу № 183 установить совместно тщательное наблюдение за поведением надрывов в бронедеталях танка, находящихся в эксплуатации[57]…
3. Считать возможным принять и отгрузить заводу № 183 собранные танки, башни и поворотные механизмы до 500 номера с общим суммарным люфтом башни по погону… до 5,5 мм.
4. Обязать Директора завода тов. Максарева:
а) путем подбора деталей поворотного механизма и более тщательной укладки погонного кольца обеспечить выпуск танков Т-34 с 500 номера с максимальным суммарным люфтом не более 4 мм;
б) немедленно приступить к разработке конструкции поворотного механизма и погона башни, обеспечивающей с № 1000 танка Т-34 суммарный люфт не более 3 мм»[58].
После получения заводом «зеленой улицы» на сдачу «сомнительных» танков показатели января 1941 г. заслуженно выглядели рекордными: завод сдал 85 линейных танков Т-34 и 81 машину с радио, всего 166 машин. С завода было вывезено 36 линейных и 51 радиотанк (всего 87 машин). Увы, «из общего количества принятых 166 машин в январе мес. 135 машин приняты и оформлены из числа задела 1940 г. и 31 машина сборки января мес. 1941 г.»[59], то есть «рывок» был достигнут за счет сдачи задела 1940 г., судьба которого была решена на совещании у Малышева.
Танк Т-34 8-й танковой дивизии. В бою 25 июня 1941 г. раздавил 50-мм ПТО РаК.38 с тягачом и был подбит огнем поставленных на прямую наводку гаубиц.
В феврале 1941 г. ХПЗ сдал 69 линейных и 16 радиотанков (всего 85 машин) — практически вдвое меньше, чем в предшествующем месяце. С завода было вывезено 96 машин (50 линейных и 46 радио)[60]. Примечательно, что в оперсводках за январь и февраль 1941 г. отсутствуют плановые показатели утвержденных месячного и годового выпуска — договор о производстве танков в 1941 г. с заводом еще не был заключен, соответственно, ни о каких плановых показателях речь попросту не шла.
54
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д. 32 («Сведения военпреда ГАБТУ КА о выполнении заводом № 183 заказов по изготовлению танков и оборудования»), л. 202 «Оперативная сводка о выполнении заводом № 183 заказа АБТУ РККА за декабрь 1940 г.».
55
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д. 41 («Сводка ГАБТУ КА о изготовлении опытных образцов танков Т-34 на заводах; тактико-технические требования к танку Т-34 с торсионной подвеской; заключение завода № 183 по испытанию опытной крышки и люка водителя со смотровыми приборами»), лл. 190–193 «Протокол по проверке выполнения перечня конструктивных доработок по танку Т-34».
56
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д. 41 («Сводка ГАБТУ КА о изготовлении опытных образцов танков Т-34 на заводах; тактико-технические требования к танку Т-34 с торсионной подвеской; заключение завода № 183 по испытанию опытной крышки и люка водителя со смотровыми приборами»), лл. 160–162 «Письмо по вопросу отчета по испытанию трех танков Т-34».
57
Во исполнение данного пункта протокола в воинских частях, получивших первые «тридцатьчетверки», весной работала комиссия ГАБТУ, собравшая ценные сведения о состоянии танков Т-34. Более подробно см. главу 4.
58
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д.41 («Сводка ГАБТУ КА о изготовлении опытных образцов танков Т-34 на заводах; тактико-технические требования к танку Т-34 с торсионной подвеской; заключение завода № 183 по испытанию опытной крышки и люка водителя со смотровыми приборами»), лл. 47–49 «Протокол совещания у Народного комиссара среднего машиностроения тов. Малышева».
59
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д. 32 («Сведения военпреда ГАБТУ КА о выполнении заводом № 183 заказов по изготовлению танков и оборудования»), л. 204 «Оперативная сводка о выполнении заводом № 183 заказа АБТУ РККА за январь 1941 г.».
60
ЦАМО РФ, ф. 38 (ГАБТУ КА), оп. 11355 (танковое управление), д.32 («Сведения военпреда ГАБТУ КА о выполнении заводом № 183 заказов по изготовлению танков и оборудования»), л. 205 «Оперативная сводка о выполнении заводом № 183 заказа АБТУ РККА за февраль 1941 г.».