После того как сёгун ограничил торговлю для англичан портом Хирадо, Кокс более, чем когда бы то ни было, оказался заинтересован в поддержании с Уильямом Адамсом дружеских отношений, так как Хидэтада оставил за Адамсом статус японского вельможи и торговые ограничения на него не распространялись. Поэтому Адамс продолжал собственноручно покупать и продавать товары по всей Японии и время от времени, делая одолжение своим старым друзьям, провозил также товары Ост-Индской компании, выдавая их за свои собственные, и продавал их для Кокса.
Из бухгалтерских книг, которые вел Кокс, можно видеть, что с декабря 1617 года по март 1618 года Адамс чрезвычайно помог Ост-Индской компании в сбыте ее товаров в разных частях Японии; кроме того, он собирал для Компании долги в Киото и других местах. Уильяму Адамсу, ради того чтобы помочь фактории в Хирадо, часто приходилось идти на значительный риск. Так, в декабре 1617 года он воспользовался своими связями с японским губернатором города Сакаи, чтобы добиться от него разрешения купить большое количество оружия и амуниции для отправки через Ост-Индскую компанию в Сиам. Подобные торговые сделки были весьма выгодны, но в то же время и крайне опасны, поскольку сёгун строго-настрого запретил экспорт оружия и снаряжения из Японии. Конечно, Кокс был благодарен Адамсу за его услуги, потому что в это время дела фактории в Хирадо находились в довольно плачевном состоянии. Иногда он выдавал Адамсу в виде вознаграждения крупные денежные суммы, поскольку тот уже не находился официально на службе Ост-Индской компании и соответственно постоянного жалованья не получал.
Кокс был не единственным, кто продолжал пользоваться услугами Адамса. В январе 1618 года Шикуань, богатый китайский купец из Нагасаки, обратился к Адамсу с просьбой быть лоцманом на его судне, отправляющемся в Кохинхину, и после долгих споров о вознаграждении Адамс согласился. Еще раньше Кокс договорился с Шикуанем о том, что его судно возьмет также кое-какие товары фактории для продажи в Кохинхине.
Таким образом, когда 17 марта 1618 года судно покинуло Японию, направляясь в дальний рейс, на его борту находились Сэйерс и еще один англичанин по имени Холи, задачей которых было присматривать за товарами Компании. Однако плавание оказалось неудачным, потому что вскоре после того, как судно покинуло японские берега, у него сломался руль и Адамсу пришлось стать на островах Рюкю на ремонт. Необходимых материалов для починки судна не оказалось. Тогда 14 мая Адамс решил отказаться от путешествия и вернуться в Хирадо.
20 июля 1618 года, через несколько недель после его возвращения, голландцы попросили Адамса отправиться с ними ко двору сёгуна в качестве переводчика. Он согласился и 31 июля вместе с голландцами выехал из Хирадо. Через неделю после этого в Хирадо произошли события, вызвавшие ужас среди англичан. 8 августа в гавань прибыли два голландских корабля, которые доставили на буксире английское судно, незадолго до этого захваченное ими в водах Ост-Индии.
Кокс немедленно заявил протест главному голландскому купцу в Хирадо — Спексу, считая эту акцию грубым нарушением международных прав, потому что, по сведениям англичан, Нидерланды и Англия пребывали в состоянии мира. Это было известно и Спексу, поэтому он был крайне ошеломлен, особенно учитывая, что до сих пор его отношения с Коксом в целом были достаточно хорошими. Спекс рассыпался в извинениях и обещал Коксу, что английское судно будет немедленно передано английским купцам в Хирадо. Однако Кокс обнаружил, что слова Спекса были не такими уж искренними, как показалось сначала, потому что голландцы уже успели снять с судна наиболее ценную часть груза.
Когда Кокс узнал об этом, он пришел в ярость и еще раз встретился со Спексом. Во время этой беседы, если верить записи в его дневнике от 8 августа, Кокс не стеснялся в выражениях:
«Очень похоже, что ваши хозяева прислали вас сюда, чтобы вы действовали как воры и беззастенчиво грабили англичан, испанцев, португальцев, китайцев, яванцев и прочих… Такие речи как-то подействовали на них, поэтому они мне ответили, что до сих пор поддерживали с нами дружеские отношения и будут сохранять их и впредь. Даже в том случае, если они получат от своих хозяев новые указания, они будут поступать так, как сами сочтут нужным. В ответ на это я заявил, что, если им того хочется, они могут изображать из себя друзей англичан сколько им будет угодно, но меня это волнует не больше чем прошлогодний снег. С этим они удалились…»