Одежда Риттера уже больше не была похожа на что-то, достойное называться одеждой. Обрывки, сожженные в бесконечно черном пламени, сплавились с воссозданной кожей юноши. Каждый удар, каждое движение, казавшиеся скорее рывками и бросками зверя, были тщательно выверены и продуманы Риттером, который к тому же продолжал искать способ пробраться в разум противника.
Демон же был куда более прямолинейным.
— Какая прыть! Какая злоба… Ты точно человек? — не без удовольствия подначивал Король.
Демон в облике человека небрежно подхватил попавшийся под руку осколок стены и швырнул в Риттера, который в этот же момент растворился тенью прямо под собой и через секунду атаковал врага из темного угла в потолке.
Не прекращающий считать молчание оппонента оскорбительным, демон обнажил клыки и, потеряв голову от ярости и позабыв о защите, начал наступление. Его руки, то и дело преображающиеся в процессе схватки от простых человеческих до чудовищно когтистых, на этот раз исказились до неузнаваемости и покрылись трещинами фиолетовой энергии, подобно телу Риттера. Когда противники столкнулись, Король рассмеялся.
Разорвав клинч, демон уже не контролировал себя. Боевой азарт, который он так презирал в Лассаэре и всех “истинных” воинах, наконец добрался и до него. Король возбужденно дышал, с интересом разглядывая Риттера, когда на его глаза попалась Мелисса, занимающаяся исцелением и защитой Лилиэль.
Риттер, отследив этот взгляд, не замедлил оказаться перед своим Архонтом. Звериный рык, раздавшийся откуда-то из бездны в груди Риттера, вызвал мурашки у всех присутствующих. Последний человек даже не соизволил изменить свой облик, из-за чего, дабы было удобнее, стоял практически на четвереньках, опираясь на увеличенные и усиленные когтистые руки. Король Гордыни мог бы поклясться, что лицо Риттера сейчас больше напоминало звериную морду.
— Я так и думал. Животное, не больше… — демон демонстративно отвернулся, изображая разочарование.
Вокруг Мелиссы вновь появился барьер из темнейшей энергии, напоминающий по форме гигантскую каплю, а сам Риттер Морс растворился в тенях. Оценивая обстановку сквозь завесу пелены, юноша обнаружил, что, в отличии от Короля Гордыни, Арес вовсе не был защищен от ментального вмешательства. Существуя на границе физического измерения, молодой адъютант бросился в огонь, окружающий Архонта. Демон, прекрасно знающий, через что тени придется пройти, чтобы добраться до его источника сил, переключился на теневой барьер. И пока Король Гордыни, прилагая неимоверные усилия, пытался добраться до Мелиссы, юноша испытывал муки преисподней. Жар был настолько невыносимым, что его крики услышали все, пусть они и показались им воплями умерших с того света. Тем не менее, памятуя о куда более жарком пламени, оборвавшем его первую жизнь, Последний человек слой за слоем преодолел барьер и ворвался в сознание Архонта.
Скованный по рукам и ногам бесконечными цепями Арес висел посреди самого скучного места, которое он только мог представить — типичного зала суда. Отовсюду начала сгущаться тьма и, собравшись воедино, предстала перед Архонтом в виде незнакомого ему человека.
Изнывающий от скуки Арес тут же решил завязать разговор:
— Пришел еще что-то выторговать? И что это за облик? Неужто Горделивый сукин сын решил, что он недостаточно представителен?
Обожженная фигура, окутанная непрерывно испаряющимся из жил на его теле дымом, подошла в упор к Архонту и, рывком схватив его за челюсть, подтянула к себе.
— Разорви путы. Это слишком затянулось.
Арес начал что-то агрессивно говорить, но ладонь, зажавшая ему рот, превратила все звуки в недовольное бухтение.
— Нихрена. Слова свои засунь поглубже. Рви путы!
Раздался удар, потрясший весь внутренний мир Ареса. Но пришел он извне, и темная фигура мгновенно испарилась.
— Это моя игрушка, звереныш! — прокричал Король, ударом отбросив Риттера в другой конец почти разрушенного помещения.
Регенерировав размозженную половину лица, Риттер злобно посмотрел на противника, после чего ухмыльнулся. Его взгляд метнулся в сторону Агнолии.