Леди Кэролайн Мортимер была единственной дочерью графа и графини Уэстберских. Верити решила, что она самая хорошенькая из всех троих, но ее слегка портила высокомерная манера держаться. Если намерения Брина были серьезными, тогда он целился высоко. А почему бы и нет? В конце концов, титул виконтессы тоже чего-то стоил.
– Могу я надеяться, мисс Хэркорт, что вы не забыли свое обещание оставить для меня танец?
Верити виновато вздрогнула. Впервые она подумала, что хорошо бы майору избавиться от дурной привычки чудесным образом возникать перед ней, стоит лишь ей случайно вспомнить о нем. Это действовало на нервы!
– Конечно, не забыла, сэр. – Поднявшись, она улыбнулась ему, и нельзя сказать, что совсем уж неискренне. – По-моему, сейчас должны заиграть вальс. К счастью, только на прошлой неделе я получила разрешение на этот танец от самой патронессы.
– Ради Бога, дитя мое, говори потише! – прошептала леди Биллингтон, бросив украдкой взгляд на сидевшую неподалеку самую грозную из всех патронесс – миссис Драммонд Баррелл.
При этих словах в глубине фиалковых глаз вспыхнул озорной блеск.
– Заманчивая перспектива!
– Позвольте мне освободить вас от беспокойного общества вашей племянницы хотя бы на время, мэм, – вмешался майор и увлек Верити танцевать.
Озорное настроение Верити улетучилось в то самое мгновение, когда рука майора легла на ее талию. В течение прошедшей недели многие из молодых джентльменов были ее партнерами, но ни один из них не заставил ее сердце биться так сильно. Да что же это с ней происходит? Неужели в тайниках ее души сохранилась нежность к этому человеку? Она почувствовала, что должна хорошенько сосредоточиться, чтобы не сбиться с такта.
– Что-то вы притихли. – Эта небрежно произнесенная фраза заставила ее поднять голову. – Что случилось? – Вместо обычного поддразнивания в его тоне слышалась обеспокоенность. – Что вас так взволновало?
Господи, а он, оказывается, проницателен! С ним надо быть настороже.
– Вы приехали сюда вместе с лордом Чарльзом Хэркортом. Вы хорошо знакомы с моим дядей?
– Мы просто встретились на лестнице, – ответил майор, немного запнувшись. – Тем не менее я его действительно знаю. Мы оба – члены клуба «Уайт».
Если это так, почему же ее дядя не попытался разузнать все о майоре за бокалом портвейна или за игрой в карты, в непринужденной обстановке клуба? Чего уж проще!
– Я удивилась, увидев его сегодня здесь. Он не большой любитель таких сборищ.
– Так же как и лорд Каслфорд, по общему мнению, – ответил Брин, взглянув на обоих этих джентльменов, беседующих в уголке. – Представьте, Каслфорд – ближайший сосед моего близкого друга Рэвенхерста.
– Да что вы?
Верити слегка прищурилась. Тетушка упоминала о том, что Каслфорд работает в военном министерстве? Как интересно!
– Жаль, что вашего друга нет в городе. Я бы с удовольствием с ним побеседовала. – Верити поймала явно недоуменный взгляд Брина. – Насчет лошадей, как вы понимаете. Раз уж он помог вам приобрести этих серых...
Теперь он смотрел на нее с легкой усмешкой.
– Нет ни малейшего шанса... что он станет искать для вас лошадей, мисс Хэркорт.
– О! Это почему же?
– Во-первых, потому, что ему не нравится, когда лошадьми правят дамы. Он никогда бы не разрешил собственной жене править экипажем. А во-вторых, потому, что я буду категорически против. Вы слишком красивы, чтобы рисковать своей головкой ради, как я подозреваю, мимолетной прихоти.
Какое-то мгновение Верити изо всех сил боролась с собой, чтобы не одернуть его за то, что он осмеливается указывать ей, как себя вести, но чувство юмора победило, и она рассмеялась.
– Вы опасный человек, майор! На вас невозможно сердиться. Вы так искусно жонглируете колкостями и комплиментами, что я теряюсь.
– Ловко я расстроил ваши планы, мисс Хэркорт, не правда ли? А в доказательство того, что вы не держите на меня зла, надеюсь, вы будете столь любезны, что позволите мне сопровождать вас позже на ужин и, разумеется, танцевать с вами?
Она не решилась отказать ему, хотя это нарушало ее золотое правило: никогда не танцевать дважды за вечер с одним и тем же кавалером. В конце концов, их давнее знакомство позволяет отступить от некоторых принципов. Чем дольше она находилась в его обществе, тем более вероятной была возможность узнать что-то важное – если, конечно, такое важное вообще существовало.
Всю последующую неделю и дня не проходило, чтобы Верити не видели в обществе майора Картера. Она либо танцевала с ним вечером, либо сидела днем подле него в его роскошном экипаже. Высшее общество не замедлило по-своему истолковать это обстоятельство.
Естественно, догадки сводились к одному: удалой майор рассматривает четвертую молодую леди в качестве возможного кандидата на роль будущей виконтессы Дартвудской. Все это выглядело именно так. А как прекрасно они смотрелись вместе – красивая изящная девушка со смоляными волосами и широкоплечий джентльмен с замечательными каштановыми кудрями!
Что думал на этот счет сам Брин, можно было только догадываться. Он ни разу не упустил возможности пригласить ее на танец, если они оказывались оба на каком-нибудь вечере. Но Верити, откровенно говоря, не могла бы сказать, что он удостаивал ее каким-то особым вниманием. Если какая-нибудь из тех трех молодых дам, за которыми он ухаживал с тех пор, как приехал в город, тоже присутствовала на этом вечере, он непременно старался потанцевать и с ней.
Верити, со своей стороны, отчаянно пыталась убедить себя в том, что, стараясь использовать любую возможность оказаться возле Брина, руководствуется самыми лучшими намерениями, делает это ради своей страны, а может быть даже, ради него самого. Но на деле он ей просто очень нравился. И она была уверена, что это взаимно.
Ситуация достигла своего предела, когда, спустя примерно неделю после бала у Джиллингэмов, Верити вошла в комнату для завтрака и увидела, что ее тетушка пребывает в крайнем возбуждении.