Анализируя русский план войны, русский исследователь профессор А.Коленковский отмечал:
«Выбор австро-венгерского фронта для главной, решающей операции был правильным, так как в случае успеха можно было отделить Венгрию от Австрии, в то же время русские армии приблизились бы к восточной области Германии — Силезии, потеря которой для Германии имела несравненно большее оперативное и экономическое значение, нежели потеря Восточной Пруссии. В силу таких соображений русскому командованию следовало иметь против австрийцев по крайней мере полуторное превосходство в силах, план же предусматривал равенство в силах с противниками. Больше сил в начале войны было взять негде, а обязательства перед Францией требовали немедленного перехода в наступление против германцев в Восточной Пруссии… В общем, надо признать, что русский план не соответствовал имеющимся силам и не обеспечивал захвата инициативы, необходимой для достижения наступательных целей на двух театрах»[13].
Руки русского командования были заранее связаны как в отношении выделения необходимых сил, так и сроков начала операции, которые заранее признавались производными от положения на франко-германском фронте. Говоря о планировании кампаний на русском фронте в полной зависимости от французов, Н. Н. Головин находил: «Обязательство начать решительные действия против Германии на пятнадцатый день мобилизации является в полном смысле слова роковым решением… Преступное по своему легкомыслию и стратегическому невежеству, это обязательство тяжелым грузом ложится на кампанию 1914 г…Это и полном смысле слова государственное преступление»[14]. Но разве нельзя было предвидеть печальные последствия всего этого? Что, все русское командование поголовно» состояло из слепцов, не видевших, что так рано армия не может наступать? Конечно, нет. Обнаружившееся в Восточной Пруссии в августе 1914 года было очевидно на оперативно-стратегической игре, проведенной военным министром Сухомлиновым, начальником Генерального штаба Янушкевичем и начальником оперативного управления (генерал-квартирмейстером) Даниловым в Киеве в апреле 1914 года. И как бы в насмешку 90 процентов высших начальников встретили начало войны именно на тех должностях, которые они исполняли во время игры в Киеве.
Основное внимание во время нее, как случилось и в августе 1914 года, уделялось молниеносному овладению Восточной Пруссией. Участников игры нисколько не смущало, что планировался удар по расходящимся направлениям — на Восточную Пруссию и Галицию. Учитывая трудности сосредоточения русской армии, казалось, было бы необходимо обратить самое пристальное внимание на тыловое обеспечение. Для царских генералов этот вопрос представлялся невыразимо скучным, и, чтобы раз и навсегда разделаться с организацией и управлением армейского и войскового тыла, в игре постановили: «Перевозки и весь тыл фронтов и армий работают без задержек и перебоев». Предложения некоторых участников игры сообразовать темпы наступления с работой тыла были оставлены без внимания.
Как произошло и с началом войны, операции против Восточной Пруссии во время игры проводились так: 1-я русская армия продвигается с востока, 2-я армия наносит удар с юга. По замыслу командующего Северо-Западным фронтом обе армии должны были нанести решительный удар одновременно, по простейшие подсчеты во время игры показали — 2-я армия неизбежно запоздает. Над 1-й армией, уже ввязавшейся в сражение, нависает угроза поражения. Как быть? Сухомлинов, Янушкевич и Данилов находят великолепный выход — они выходят за пределы собственного фронта и дают вводную: английская экспедиционная армия уже высадилась на территории Франции, немцы на западном фронте стоят перед превосходящими силами. Германское верховное главнокомандование назначает не менее трех корпусов из числа находящихся в Восточной Пруссии на западный фронт. Они соответственно уходят, а оставшиеся немецкие войска оттягиваются за реку Ангеран. Восточная Пруссия оголена, следует новый скачок во времени, и на двадцать первый день с начала мобилизации Жилинский приступает к осуществлению «Канн» — ударами с севера и юго-запада от Мазурских озер окружает германские войска.
Дальше этого этапа русское командование не пошло, и, как заметил профессор В. А. Меликов, «руководство игрой правильно сделало, что остановило эти «успехи» Северо-Западного фронта именно на этом третьем ходе и не стало разыгрывать «Канны»». Во время игры предотвратить катастрофу Северо-Западного фронта удалось просто — была «придумана» английская высадка во Франции и переброска этих германских сил на запад. В жизни произошло наоборот. И случилось это так.