Начрежима смотался на дачу в Переделкино, собрал всё что нужно, включая инструмент и крепёж, разные шурупы. Вернувшись в санаторий, собрал свободных от работы бойцов и преступил к созданию спортзала.
Этот самый курьёзный случай приключился не в момент создания зала. Не в процессе проводимого в нём тренинга, нет. Теперь всё по порядку. Совместными усилиями был создан идеальный зал для рукопашного боя. Буквально за пару-тройку часов на втором ярусе котельной, отгороженного от общего зала капитальной стеной, возникло нечто. Вместо стульев с лежащей поверх фанерой появился нормальный лежак, сколоченный из досок и бруса. Капитальная скамья для жима штанги лёжа. Рядом стояли стойки для штанги, привезённые с дачи и сама штанга с четырьмя блинами по 15 кг каждый. Причём, стойки выдвигались и после небольшой трансформации можно было делать присед со штангой. Висел боксёрский мешок килограмм на 30. Висел он на цепи, найденной на хоздворе и надёжно закреплённой к потолку немецкими анкерами. Причём, крючок, через который мешок цеплялся к цепи, позволял производить регулировку по высоте. Бойцы были рослые, но два поварёнка, изъявившие желание участвовать в тренировках, были среднего роста. Один даже чуть ниже среднего. Под них можно было перевешивать мешок, переставляя крючок в звеньях цепи. От пола до потолка была закреплена толстая эспандерная резинка, посредине которой находился теннисный мяч. Мяч и резинка были найдены среди барахла в каптерке на чердаке. Как и многое другое, пригодившееся впоследствии. На стене закрепили на дюбелях небольшой лист фанеры, обтянутый кожзаменителем, под которым находился поролон в несколько слоёв. Поролон взяли из автомобильных сидений. Получилась великолепная боксёрская настенная подушка. Старый армейский бушлат обернули куском кожи, заныканной на дембельские альбомы, жёстко стянули репшнуром и подвесили к потолку на верёвке. Вот тебе и груша! Найденные железные болванки приспособили под гантели и гири. Получилось четыре снаряда из пяти плюс железо для прокачки мышц. На лицах бойцов, сменявших друг друга во время работы, появилось какое-то особенное выражение. Словно они на дальнем кордоне и им на блок-пост подвезли боеприпасы и сухпай, такие долгожданные и крайне необходимые. В общем, все были счастливы. Уезжая, начрежима оставил две пары боксёрских перчаток для работы на снарядах. Прошло некоторое время, начрежима оказался снова в этих благословенных местах. Увидев издали начальника санатория, помахал рукой, здороваясь. Тот демонстративно отвернулся, и пошёл прочь. Дежурный лейтенант как-то криво ухмыльнулся. Понятно, почему понурые бойцы на въезде как-то вяло поздоровались. Что-то случилось и виноват в этом он. Зашёл в кабинет к подполковнику, ситуация прояснилась. Поначалу, как это бывает, всё шло хорошо. Занимались на боксёрских снарядах, ставили удар, нарабатывали технику, оттачивали связки защита-удар, серии ударов. Железом накачивали мышцы. Потом увлеклись. Нет, нос никто никому не сломал. И челюсть тоже. Как сказал Юрьевич, подполковник, лучше бы носы поломали, меньше вреда. Оба поварёнка, работая на мешках и подушке, стесали кожу на костяшках пальцев до крови. Внезапно заболела повариха, вторая была в отъезде. А эти два балбеса не смогли участвовать в кухонном процессе. Срочно пришлось решать эту глобальную проблему подполковнику, у которого все спрашивали-куда ты смотрел? В результате, качалка закрыта на навесной замок, все свободные от службы бойцы целыми днями подметают многочисленные дорожки. На вопрос, почему не одевали перчатки во время работы на снарядах, ответили так. Дескать, перчатки жалко, да и хочется вернуться домой с набитыми кулаками. То есть выглядеть брутально. Особенно-поварятам. Типа, служили в крутой части, а где-не скажем, военный секрет. Оно понятно, все хотят казаться в глазах окружающих не теми, кто они на самом деле.
Начрежима, сидя за столом, точил, точнее, доводил свой ножик точильным камнем, осёлком. Одновременно ведя разговор по телефону. Этот нож был из обширной коллекции холодного оружия, собираемого всю жизнь.
– Готовлюсь, максимальная активность фазотрона приходится на 13:50, сейчас в главном вычислительном центре идет расчёт для корректировки нового времени. Так, не могу сейчас говорить, ко мне пришли.
В дверь постучали. Начрежима отложил нож сторону, накрыл его и предложил войти. В кабинет ввалились трое студентов со слегка очумелыми лицами.
– Ну, как первый рабочий день? Ну что вы такие потухшие? Случилось что?
Студенты молчали, переминаясь с ноги на ногу.
– А что у вас на табличке написано на двери? На деревянной дощечке?