— Не переживай, ты поймешь, если вспомнишь этот случай, — улыбнулся я, пожал протянутую мне руку и отправился к своему «Патриоту», на ходу доставая телефон. Надо же на самом деле диспетчера предупредить, чтобы и водителя не забыла домой отправить.
«Первая категория…», вновь вернулись в мою голову мысли, когда я уже забрался в машину, разрешив все вопросы. С ними всё несколько сложнее. Это те, кто какими-то различными образами умудрился прорваться разделяющую из со второй категорией границу. Теперь они способны действовать куда более осторожно. Понимают, какое количество сил могут вытянуть без малейшего вреда для человека или иного живого существа. Но теперь их умений хватит на то, чтобы высушить человека до смерти, заставить принять его то решение, которое нужно вампиру.
Миру везет, что таких по Земле бродит всего тысячи две.
Кто я? Все очень просто, я из нулевой категории, и нас таких всего пятеро…
Глава 2
Опять диспетчер набирает, отвлекая меня от воспоминаний о прошлом. Я и отъехать толком не успел, неужели что-то случилось?
— Ты просил напомнить, — раздался по всему салону голос, идущий из динамиков автомобиля после того, как я принял вызов. — Завтра визит церковников. Я знаю, как ты это не любишь, но больше откладывать нельзя, они и так давно не встречались
— Спасибо, принял, — поморщился я, сбрасывая звонок.
Ладно, придётся поменять планы на сегодняшний день. В одном она точно права — я и так уже максимально затянул.
Вместо своей квартиры в высотке неподалёку от центра города я, не возвращаясь в Москву, проехал ещё тридцать километров и свернул на неприметную просёлочную дорогу, которая вела в старый и практически заброшенный поселок в глубине леса.
Среди десятков полуразрушенных деревенских домиков стоит мой двухэтажный коттедж, который несколько лет назад утеплили снаружи и придали ему более современный вид.
За последние… Лет восемьдесят, наверное, ни один человек не был внутри самого дома. Так что я один в курсе, чем это строение отличается от сотен таких же, расположенных в пяти километрах от меня.
Все стены, пол и потолок прикрывает двадцатисантиметровый слой фольги. Не забыл я и про окна, сделав ставни прямо в доме, так же обклеив их фольгой. Одно единственное место в радиусе ближайших семи сотен километров, где до меня точно не донесутся ничьи мысли.
— Как же хорошо, — протянул я, судорожно закрывая за собой дверь и освобождая свой натруженный разум от ограничительных оков. Ничего. Полная и бесповоротная тишина. Никаких чужих эмоций, нервов и радости. Именно то, что мне необходимо перед посещением столь нелюбимого мною места.
Сколько раз я тут бываю в году? От силы пару недель, не больше. Если слишком долго просидеть в этом месте, то от лавины навалившихся мыслей не спасёт даже мой барьер, который я отточил до идеала.
Это место — мой своеобразный курорт. Именно тут я могу быть самим собой, а не тем, что из меня делают чужие эмоции. Несколько дополнительных слоев специального состава, который я нанёс двадцать лет назад, до сих пор работают, не позволяя функционировать в моём убежище ни телефону, который истошно сигнализирует о потере связи, ни радио, ни интернету…
Я один. Наедине с собой и своими мыслями. И только один живой человек знает, где я могу настолько пропасть от мира, но вряд ли он решит приехать сюда просто так.
Первым делом я решил сделать то, о чем мечтал последние несколько недель, едва-едва выдерживая навалившуюся со всего города тоску. Спокойно завалился спать, не испытывая никаких отрицательных эмоций…
Громкая трель дверного замка прервала столь великолепный сон.
— Три часа ночи, до будильника ещё полтора часа, — недовольно протянул я, поднимаясь с кровати и обматывая своё тело огромным пледом.
— Что… минуту, — сказал я, открыв дверь. Вроде и безумно опытный, а прокалываюсь на мелочах. Совершенно забыл опять укутать разум в непроницаемый кокон, полностью «прочитав» стоящую передо мной женщину.
— Опять? — сочувственно спросила она, заходя внутрь и закрывая за собой дверь.
— Ты стала класть больше сахара в кофе. Смотри аккуратнее, может сказаться на фигуре, — озвучил я её мысль, которая посещала её за несколько часов до прибытия ко мне.
— Опять, получается, исповедалась, — хихикнула она.
— Великолепная шутка для трехсотлетней ведьмы, — покачал я головой, скидывая плед назад на кровать. Надо одеваться и ехать, эти гады решили сыграть по-своему и вызвали меня раньше, чем я планировал.