Выбрать главу

Мейл медленно поворачивается к вновь потерявшему сознание проректору. Пользуясь данным ему временем, медленно шел на мага Эфира, перекатывая в руках какие-то цветные камни. Очередные амулеты? Плевать! Мне абсолютно всё равно, чем он собирается убить Кристофера! Я ему в принципе этого не позволю.

Между пальцев мага Воды появляется дымка белой магии.

Становится очень холодно.

По молодой траве ползёт тонкая корка льда, чёрный плащ проректора покрывает иней.

У меня нет сил кричать, я лишь пытаюсь выбраться. С каждым шагом Мейла появляется всё больше сил сопротивляться верёвке и ему самому. В руке мага уже готовый пульсар белого цвета, который он всё накачивает слой. Ослабленному проректору хватит одного удара.

Я не знаю, как именно, но, видимо, от моих трепыханий и многочисленных попыток, верёвка спускается ниже к пальцам. Вытаскиваю пальцы, отрываю с мантии брошку в виде листочка, которая всё это время блокировала мою магию, уменьшаю дерево до того, чтобы было возможно выбраться, чудом вылезаю из-под веревки, вскакиваю на ноги и срываюсь с места к проректору и Мейлу, который уже поднял руку с пульсаром, чтобы ударить. Проректор тяжело открывает глаза, слегка приподнимается на локтях.

Но уже слишком поздно.

Воздух свистит, рассечённый сгустком магии.

Удар.

Но мне не больно.

Я тяжело дышу, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Жутко болят колени и ладони — я приземлилась ими прямо на лед. Рука Мейла остановилась прямо в нескольких сантиметрах от моей спины, которой я прикрыла ослабленного Кристофера. Я не знаю, что именно его остановило, но единственное, что я ощутила — дикий холод. Очнувшийся проректор внимательно разглядывал моё лицо, но я на это не обращала никакого внимания. Меня всю трясло.

— Мейл, пожалуйста. Ты можешь остановить это. Остановись, пожалуйста. — Тихо говорю я, тяжело дыша.

Поднимаю на него глаза. Его трясет, пульсар рассеивается в руках, он, шатаясь, отходит на несколько шагов назад, медленно оседает на холодную землю, смотрит на свои дрожащие руки глазами, полными слёз.

Дальше я просто не стала смотреть.

Медленно поворачиваюсь к проректору. Он смотрит на меня очень обеспокоенным взглядом, глаза бегают по моему лицу. Отодвигаюсь, сажусь на колени, складываю дрожащие руки на ноги. Магистр садится удобнее, не отрывая от меня глаз. Я смотрю на него и лишь вымученно улыбаюсь:

— Теперь мы точно квиты.

И обессиленно падаю назад, теряя сознания. Успеваю только ощутить, как проректор всё-таки успевает поймать мою бедную тушку. Надеюсь, сделал он это не раненной рукой.

* * *

Когда я очнулась, то обрадовалась тому, что всё-таки нахожусь в своей комнате. Мозгу дали время, чтобы собраться с мыслями и воспоминаниями. Вспомнила. Даже частично проанализировала, сильно удивилась, решила, что дальше думать об этом не хочу. Порадовалась своим крепким нервам, но горячий чай на травах выпить всё-таки необходимо.

Сладко потягиваюсь в кровати, стараясь не думать о том, что с проректором и Мейлом. А вообще надеюсь на то, что это просто глупый сон, а тело болит из-за неудобного положения во сне. Но всё вокруг кричит об обратном, в частности, магистр Эшфорд, сидевший у моей постели прямо на полу. Он устало склонил голову к плечу, прикрыл глаза, согнул правую ногу в колене, положил на него руку, а левую ногу вытянул на полу. Лицо осунулось сильнее, скулы в ссадинах, уголок губы разбит. Сердце невольно сжалось при виде побитого проректора. В голове сразу же всплывают воспоминания о том, что произошло на поляне. Становится резко плохо.

Пытаюсь бесшумно встать, отметив, что на мне без шуток три одеяла. Получается не очень, потому как проектор всё-таки просыпается (если, он спал, конечно), обеспокоенно тянет руки, чтобы укрыть, и только потом натыкается на мой удивлённый взгляд.

Секунда неловкого молчания.

— Ты очнулась. — Делает он вердикт.

Потрясающая наблюдательность!

— Долго лежала? — Спрашиваю по делу.

— Часов семь.

— Не так много. — Киваю, удивляясь своему организму. А он у меня крепкий орешек, оказывается!

— Мне хватило. — Бурчит магистр себе под нос, возвращаясь в прежнее положение.

Я лишь улыбаюсь. Где-то я это уже слышала.

— Как вы себя чувствуете? — Спрашиваю по делу, вспомнив и про удар, и про то, что он явно телепортировался, а я ведь запретила.

— Получше тебя явно. — Снова недовольное бурчание.