— Что это такое? — Хмурясь, тыкаю вниз.
— Прости. — Хрипло отзывается. Я, наконец, замечаю на лбу пару капелек пота, и понимаю, что ему сейчас очень тяжёло держать мою Стихию. Мысленно выругиваюсь, креплю землю к себе, спасая беловолосого от давления.
— Ну, теперь изволь объясниться, почему там вместо воды лёд! — Рычу, вполне по делу злясь. Совсем неприятно, когда ты буквально пропускаешь через себя податливые струи воды, а они вдруг леденеют и резко расширяются, буквально распирая тебя. Это очень неприятно!
— Я больше по льду, прости…
Парень виновато опускает голову.
Что? В смысле? Такое бывает? И только я хотела задать все эти вопросы, как почувствовала на себе чей-то взгляд. Посмотрела в толпу адептов и нашла среди них, чуть в стороне, глаза нехорошо улыбающегося профессора. Скрипнула зубами. Злорадствуете, профессор? Щурюсь и очень хитро улыбаюсь ему. Он почему-то улыбаться резко перестает, смотрит на меня очень странно. Неужели уже понял, что со мной такие шутки плохи? Сейчас им такое устрою, будут знать, как подставлять новенькую своими специфическими магами.
— Лед в воду превратить сможешь? — Спрашиваю у Мейла, внимательно осматривая землю. Все адепты что-то делали с ней. То есть, практически вся она прикреплена к магам. Что же делать?
— Я попробую. — Бросил Пончик и очень сосредоточено взялся за это дело. Нужно будет-таки узнать, с чего вообще у него способности ко льду.
Пока Мейл там пыхтит, сканирую поверхность на использование магами. Медленно, но верно привязываю к себе все свободные кусочки земли. В принципе, этого должно хватить. Вряд ли кто-то пострадает, а масштаб сам по себе получится большим.
Наконец, пальцы больше не колют, ладони не ноют. Заглядываю внутрь — вместо глыбы льда вода. Умница! Даже не представляю, как ему было сложно! Прыгаю на месте от радости, улыбаюсь Мейлу. Тот смущенно улыбается в ответ.
Но счастье моё длиться не долго — профессор таки замечает, что я привязала к себе всю свободную площадь:
— Адептка Васильченко! Прекратите выполнение задания!
— Как так? — Строю из себя обижульку и приличную ученицу. — Я же так стараюсь!
— Лия, что он имеет в виду? — Спрашивает уже очень взволнованный Мейл.
Я не отвечаю, только закатываю глаза, несколько стервозно улыбаюсь, резко развожу ладони в стороны. Земля раскалывается паутиной по всему полигону и расходится в стороны со страшным шумом. Все адепты вокруг отвлекаются на это шоу, визжат. Подпрыгивают, и естественно, бросают все свои заклинания. Их стихии резко падают, оставшись без магической подпитки — расколотая земля сходится, две стороны налезают друг на друга, полигон трясётся, стоять ровно уже тяжёло, а участок соединяется с тем, что я нагло своровала, поэтому вода Мейла растекается в разные стороны, затопляя новые, пока ещё пустые, кратеры.
— Черт, Лия! — Шипит Мейл, пытаясь задержать воду. Наверное, он бы действительно остановил меня, если бы заморозил всю воду. Это было бы очень больно. Но он этого почему-то не сделал.
— Адептка Васильченко! — Рявкнул профессор.
И я просто резко складываю ладони вместе! Полигон сотрясся из-за силы, с которой сошлись плиты! Вода фонтаном поднялась вверх и дождем пролилась на нас и землю, превращая её в грязь. Послышался девичий визг, ругань, все побежали, спотыкаясь из-за тряски, кучей к выходу из полигона. Крупные куски земли, камни, грязь, лужи — все перемешалось от того, что плиты накладывались друг на друга. Сама земля тряслась с характерным гулом.
Боже… ну какая же я всё-таки молодец! Просто чудо! Обожаю себя порой! За такое меня точно выгонят на все четыре стороны.
— Адептка Васильченко! — Снова рявкнул, но уже намного яростнее профессор.
Не скрывая улыбки, размяла руки и шею. Ещё более довольно улыбнулась Мейлу, который в шоке разглядывал разрушенный к чертям полигон, и повернулась к профессору:
— Что такое? — Спросила, состроив невинную моську. — Отведёте меня к ректору?
Разъярённый до того, что раздувались ноздри, покраснело лицо, и сжались кулаки (явно в желании набить мне лицо), а дёргались уже и правая и левая сторона усов, профессор ругнулся сквозь зубы, посмотрел куда-то за меня и почему-то счастливо заулыбался. Мне резко поплохело от этой улыбки.
— Нет, ошибка магического мира, не отведу. Пойду лучше детей успокою. — Сказал он почему-то громко, но спокойно, даже довольно, всё также смотря на меня.
А потом действительно развернулся, махнув на меня своей испачканной комьями грязи мантией (надеюсь, ему кто-нибудь скажет) и ушел к выходу из полигона, я закатила глаза, тем самым провожая его и обернулась посмотреть на причину столь радостной реакции профессора.