Всё это мы выяснили на ходу, и как только мы замолчали, то сразу встретили с пяток мнущихся на газоне зомби, которые-таки увидели нас, но видимо смутно, не различив степень нашей жизни. И пошли к нам, с обычной для них скоростью. Всё, надо бежать, не оправдался расчет, не вялые они…
Очень жалко, что-то я так вдохновился зря, лежащие мертвые здорово облегчили бы наш путь, а реальность не только разочаровала, но и подкинула еще проблем ввиду того, что хоть бегом мы и проскакивали практически всех зомби, но они как привязанные притягивались за нами, образуя неровную волну, явно обозначая путь живых. Послали бы сейчас за нами погоню, то искать особо и нечего — толпа, идущая в одну сторону явно одна, стрелочки мигающей только не хватает.
— Погодите, стойте! — Гена остановил нас, показывая на землю.
Мы подбежали к царицынским баням. Если оббегать их слева, то надо бежать потом мимо метро, что уже страшно, а там по прямой вдоль пробки, которая тут уже жидкая, по Луганской улице, до железной дороги. А за ней уже нужный нам парк. Но близость метро дала о себе знать — народу тьма, разной степени обьедености, кровавых высохших луж — море, а мы встали!
Мы посмотрели куда нам указывал Гена. Тела, много тел, лежали на земле у правого угла здания. На глаз больше двух десятков, и как будто в кучу стаскивали, накидывали одних на других, и вся эта куча привалилась к заборчику, так что теперь по трупам легко можно перелезать на задний дворик бань, огроженный сеточным забором в мелкий квадрат.
Я пригляделся, как мог: у большинства видны раны на голове, помимо очевидных от зубов и ногтей, дырки маленькие, большие, или даже раскрошеные явно чем то крупным. Люди самые обычные, но больше персонал — убощицы, продавцы, охраники, видел даже пару мертвых африканок проституток, живших или работающих здесь, точно уж не скажу, не обращался.
— Что-то мне туда дальше не хочется, — проговорил Гена.
— А если в банях люди? Лиза, ты знаешь кто здесь? — та отрицательно помахала головой. Ну что ж, я должен был уточнить, она здесь вроде как местная.
— Всё равно справа пойдем, там народу явно меньше, — договорил Гена свою фразу, опять же даже не стремясь к демократии.
Перелезли через невысокий, но звонкий заборчик, не через гору трупов, а подальше, при этом стараясь особо не дышать. Заодно вызвали новую волну активности зомби, которые никак к нам не успевали, но сам дворик за банями был чистым, не было ни одной живой или мертвой души, мы тут немного даже расслабились, отряхиваясь и оправляя одежду. В этом же здании помимо бань был и торговый центр, наполовину открывшийся, я хотел было предложить пошариться там, вроде и продуктовый магазин там имелся, и есть шанс…
— Стоять! Руки за голову! На колени все!
— Да епрст! — не выдержал я, — ну как так! Да за что? — я злобно упал на колени, почувствовав в них боль.
В нос шибануло такой вонью, что чуть не вырвало, но Женя оказалась слабее, её начало тошнить уже на коленях. Ей вторил Игорь, но он смог тоже припасть к земле, как уже и вся наша группа.
Нас окружило несколько человек, я видел двух впереди меня, до груди примерно, одеты во всё черное, чем-то обвязяны не понятным, пистолеты наведены на нас. Но явно были и другие, за моей спиной. Тыкали оружием, что-то бормотали. А я понял, чем они обвязаны.
Стошнило моментально. Они обвзялись потрохами людей, и это они ими воняют. Тошнило жестко, долго, я припал к земле, сильно стоная.
— Ребят, а вы вообще кто такие? — Спросил один из них.
— Жители, — опередив всех, сказал я, поймав момент после спазмов, решив говорить простую правду, — шли в Москворечье, теперь к Мкаду хотим уйти.
— Ага, жители с Лизой-воровкой, вот так просто.
Холодок по спине пробежал, надо срочно что-то говорить, срочно, но страх и ворчание приблизившихся зомби отвлекали, не давали сосредоточиться, что им сказать? Они знают Лизу!
— Мы подружились с Машуриным, — вдруг чётко сказал Гена, и я мысленно простонал, вот тут-то нам и конец.
— Мы выходим из карантина, — продолжил он, — находим ему контакты для поставок продовольствия, передаем координаты и способы связи, находим ему…
— Хватит пороть чушь! — судя по звуку удара, и оханью Гены, падение которого на землю я заметил краем глаза, нам хана.
Ворчание усилилось, чьи-то ноги прошли мимом меня, и через пару мгновений я услышал хеканье и противный чвакающий хруст, на одно ворчание стало меньше.
— Виталь, валим их или что, ну?
Да емае, сейчас обмочусь, Боже, как хочется жить.
— Чем? Резать и бить их не дам, живые люди, противно, и заорёт кто, а стрелять не дам, громко!
Обсуждают нас как скот…Чувство беспомощности волной накатило, плечи опустились, пускай, пусть будет что будет, не буду я орать, надоело всё.
— Так, у вас сегодня день рождения! Машурин та еще скотина, так что валите как отсюда, и мы валим, дел помимо вас еще полно, парни, камуфляж в здании обновить!
Топот ног, и мы остались одни. Не избитые и не ограбленные. Неверяще я смотрел на закрывающуюся дверь, которую закрыл последний из этих страшных людей, которые чудом меня не убили, помиловали, просто так, потому что не любили другого человека.
И тут у меня окончательно выплыл приоритет. Оружие. Мне нужно оружие, чтоб защитить себя. И раньше я хотел его, но сейчас это задача номер один. Не шарахаться от толстого хромого зомби, не готовиться умирать при каждой встрече с людьми, почувствовать себя наконец мужчиной, а не овцой, чудом выживающей на крохотном, по сути, клочке земли, где вообще каждый человек был нам угрозой, каждый! Рассуждения, что русские перебьют друг друга, дай им оружие — оправдалось, каждый хрен теперь готов распоряжаться жизнями других, и мне надо стать таким же!
Я даже подобрал какую-то палку, в порыве воинственности, которой тут же ударил молчаливого зомбака, почти за моей спиной, и заорал от страха.
Палка обломилась об лысую голову здорового мужика, в остатках спортивного костюма, с обьеденным горлом. Вот он и тихий такой, гад, нечем хрипеть и рыкать!
Он почти достал до моего лица рукой, как вдруг дернул головой назад и упал на спину, свист пули и сам выстрел пришли позже, оглушая.
Этот ниндзя забрался по горе мертвых собратьев, тихо шмякнулся с нашей стороны и готовился обедать! Тут же под забором вставала тощая девушка, и такая же бесшумная, вот гады! Рядом лежал явный охранник, форма и бейджик, вон кого убил один из этих, банных, а других просто проигнорировал.
— Бежим, бежим, бежим!
Мы побежали мимо бань, перемахнув через забор чуть ли не в один прыжок, слитно, Гена заодно срубил трех мертвяков, застрявших в широкой дыре забора, и мы выбрались на пустое пространство, где двигались мимо спуска в метро. Не обошли особо всю массу, но на газонах мертвых в разы меньше чем у машин на автомобильной дороге и у лестницы, и, не сговариваясь, мы побежали на прорыв…
Опять страх, опять я тихо вою, стараясь не попасться им в руки.
Обходим их, оббегаем, разделившись, и я уже не вижу своих, увернувшись от маленькой, но шустрой бабули с фиолетовыми волосами, обернулся назад, к баням, взгляд тут же притянула лестницм к метро — оттуда шли, не знаю как описать даже, просто толпа мертвых людей, слитная, растекающаяся в стороны, растревожанная людьми, воняющая мертвечиной, и звучащей мощным рыканьем. Ноги на мгновенье стали ватными — машуринцы обречены, рано или поздно эта толпа продавит их защиту. Не знаю как, но такую массу не остановить, хоть будут у них автоматы, гранаты, они, они…
— Не стоооооййй, Вввввиииииик! — время затормозилось, и когда снова приняло обычный ход меня почти укусили.
Девчушка, лет десяти, оттолкнув бабулю и какого-то толстого дядьку рядом со мной упала мне под ноги, подтянулсь и пыталась тяпнуть, успев таки прокусить ботинок и провести зубами по ногтю.