— Да какой привет, мужики, вы где эти дни были? — завел свою шарманку командир, видимо задевала его та тема, — когда можно было самим уехать даже? Вас таких что-то офигеть как много. На что рассчитывали то? На государство, что придет и спасёт? Эти дни только их и эвакуируют, а остальных постольку поскольку, кто под руку попадётся. Как будто историю не знаете — *Сам себя не спасешь — никто не спасёт*,аксиома! А теперь спасай вас, место занимай полезное…а вот не положено!
Мы-то уже поняли, что командир из тех людей, что обкочевряжется, обругает, обноестся, но поможет. А пришлые не знали пока, и смотрели на него с широко открытыми глазами, и на нас так же.
— Хоть оружие нам дайте! — сказал басом мужчина в костюме.
— Не положено!
— Командир, выходят! — убирая рацию от лица, сказал один из бойцов.
— Так, командирский голос изменился на деловой, — гражданские отойдите пока, сейчас людей загрузим, а там посмотрим, что с вами делать, давайте, не мешаться под ногами, приготовиться к отъезду! Отряд, цели как зеницу ока беречь, давайте чтоб всё нормально было.
Из церквушки послышались шаги, ругань, суетные, эти Багировы…Из двери сначала вышел молодой кавказец, кучерявый, с интелигентным лицом в очках, он был в костюме и нес два чемодана в руках, за ним двое бойцов вели девушку, по фигуре как и первый парень, тонкая, такого же роста, длинные черные волосы дергались волнами вместе с хозяйкой, которая отчаянно вырывалась, рывками в разные стороны, так что бойцы с явным усилием тащили её к машине. Последним вышел кавказец с короткими волосами, крепкого сложения, с пузом, тоже в костюме. В одной руке у него был пистолет, который он держал дулом вверх, а другой закрыл за собой дверь церкви, пристроив под неё деревянный колышек, пнул по нему и по двери заодно, коротко выругавшись.
— Так, Гунко, что за хрень, и где остальные? — Командир и все остальные уставились на девушку.
— Других больше нет, только эти! — ответил глухо один из тащящих девушку бойцов, продолжая бороться, а к командиру подскочил взрослый кавказец, быстро тараторя.
— Брат, пять миллионов долларов дам, каждому дам, довезешь до места, понял, да? — акцент сильный, нервничал мужик.
— Это за что это такие дары? — недоверчиво сказал Командир, пускай будет именем, нам он так и не представился, не отрывая взгляда от девки. И тут его как дернуло.
— Она мертвая! Ты хочешь везти мертвую???
— Пять миллионов, брат, шесть! Довезешь, будешь богатым человеком, мамой клянусь, да!
— Твою-то за ногу, да ты охерел, комерсант, как я тебе её повезу!
— Твои люди согласились, да! Вот они знают как, поехали, брат, надо ехать!
И якобы невзначай руку с пистолетом ниже к голове военного опустил. Может и нечаянно, потому что военные сразу отреагировали, наведя на него оружие, и пистолет снова взмыл ввысь.
— Дочь моя, да! — еще громче продолжил кавказец, — за два часа доедем, поехали, брат, каждому по шесть милионов! — он смотрел уже на других бойцов. И смутил же, у двоих автоматы опустились, и головы, в раздумьях…Офигеть…
Вот адрес, да! — он проттянул бумажку командиру, но тот не взял, но кавказец не сдался, протянул рядом стоящему, с прокуренным голосом, и тот принял, читая адрес.
Наша группа стояла молча, замерев, боясь дышать. Мы просто не знали что делать, надеясь только на то, что нам хватит места в машинах. И двое пришлых, видимо, думали так же.
— Ай, мля, укусила, укусила, погань! — один из державших девушку боец вдруг отскочил, баюкая палец, с которого сильно капала кровь, второй боец в одиночку стал с ругательствами проигрывать девушке, но всё продолжал пытаться заломать ей руки.
На нгновенье лицо девушки дернулось вверхи волосы, скрывающие её лицо отползли в сторону, и мы увидели её.
Перекошенный, красный от крови, раззявленный рот, бледно-синеватое лицо, хрипы, жутко, очень жутко…И они хотели её перевозить? Как?
— Командир, поехали, время дорого, семь миллионов!
— Мля, укусила, укусила, как же так, надо было туже вязать…
— Ну, так чего, командир, повезли? Или глушим? — задал вопрос дальний от всех боец, который совсем запутался, он наводил орудие то на девушку, то на взрослого кавказца, то даже на командира, я сразу заметил его метания. Его товарищ, тоже видя это, положил руку на его бронежилет и стал отходить в сторону, уводя друга, и заодно занимаю позицию, чтобы видеть всех.
— Ты что говоришь, э, свинья, какое глушим, э? — Разрьярился кавказец, наставим на того пистолет, — я таких как ты рэзал, да, сейчас я тэбя заглушу, хочешь?
— Ты меня убила, тварина, всех вас урою, черножопые! — укушенный боец быстро перекинул со спины автомат, наставив его на девушку, отчего борящийся с ней сослуживец с выкриком выставил обе руки, бросая девку, пытаясь наивно остановить пальбу.
Но отец девушки неожиданно оказался быстрее, развернувшись только телом, он выстрелил в укушенного бойца, тот дернул головой в бок, брызгая красным, и рухнул на землю.
— Да ты охре….
Теперь сам кавказец брызнул кровью изо рта, начиная заваливаться, но на командира навалился вдруг Прокуренный, который уронил бумажку с адресом, и теперь пытаясь задушить его автоматом, завалив на капот УАЗика:
— Берегите девку, я знаю куда её вести, деньги поделим!
— Да вот хрен тебе, паскуда! — оставшиеся два солдата навели на него оружие, даже тот кто сомневался, и как раз он стал вдруг оседать, хватаясь одной рукой за вдруг взорвавшееся кровью горло, но успевая второй выпустить последную очередь в жизни, поливая от бедра наугад, справа налево. Дедушка сзади нас громко ойкнул.
Наша группа заторможенно отошла на пару шагов, не отходя от шока, присела. Поздно кончено, но нас будто сковало, мы не смогли даже тупо убежать, всё случилось так быстро….
Причем убил выстрелом в горло бойца молодой интеллигент, про которого все забыли, он продолжал щелкать впустую заевший пистолет, который отказывался убивать дальше. Но и сосед убитого в горло не стал мстить, а просто бежал с поле боя, затащив умирающего во вторую машину и отьезжая, бросая своих и нас на произвол судьбы.
И тут всё еще борящийся командир что-то крикнул зло, и их спаринг на секунуду распался, они оба встали на ноги, и на капоте я увидел какой-то кружочек, или комочек…
Взрыв отбросил и командира, и его соперника, заодно свалив нас волной и просто страхом от оглушающего звука.
Тишина…Даже странно, что сейчас тишина, ведь столько событий, столько…всего…И тихо. Хотя нет, шуршание одежды поднимающихся людей, хрип старика недалеко от нас, я приподнялся посмотреть, но не увидел из-за травы, а вот бородач склонился на д ним, что-то делая, очень плохой знак.
Посмотрел на новоиспеченное поле боя, вставая. Тишина, Командир с иудой-бойцом лежали в неествественных позах, кавказец-старший ткнулся лицом в плитку, лужа крови под ним все увеличивалась. Увидел и девушку, она лежала на всё еще дергающимся солдате, неподвижно, разбросав всё ещё красиве волосы по земле. У солдата же было обкусано горло, он сучил ногами и что-то хрипел, умирая, но пистолет пока держал крепко, до сих пор приставленный к голове зомби. Не так далеко уехала и машина, она ткнулась в дерево и затихла. А вот вторая была раскурочена гранатой, и даже не профессионалу было понятно, что она точно никуда больше не поедет.
Полный провал. Ужас, катастрофа…Люди погибли от жадности, глупости и наивности, лишив нас шанса на спасение! Еще одного шанса на спасение…Убили практически сами себя. Я эти два дня буду всю жизнь проклинать.
— Эй, парень, — услышал я голос Игоря, — парнишь, всё закончилось.
Да я вижу, не слепой, но парнишь? Чегой — то. Обернулся. Ой…
Молодой кавказец, мелко трясся, перезаряжая пистолет, и смотря вокруг, ох, не хорошо смотря, затравленно. И я совсем рядом…
— Всё закончилось, — вторил я Игорю мельком, глянув на своих. Гена держал его на мушке, остальные замерли, только Лиза помогала бородачу с перевязкой старика, теперь я увидел, что он там делал.