- Долгая медитация, - произнес он, глядя сквозь рубиновые линзы.
- Это что — подозрение в твоем голосе, брат? - под лицевым щитком Аргел Тал улыбнулся. - У меня был важный повод для размышлений. Ситран, не одолжишь ли свою алебарду? Я хочу сразиться.
Ситран повернул голову к Аквилону, не говоря ни слова. Вместо него заговорил Оккули Император.
- Наше оружие привязано к генетическому следу. Оно не будет работать в твоих руках. К тому же, для нас считается оскорблением позволить постороннему прикоснуться к клинку, врученному нам лично Императором.
- Хорошо. Я никого не хотел обидеть, - Аргел Тал подошел к стойке с оружием и надел потертую пару древних силовых когтей поверх собственных перчаток. - Начнем?
Золотой шлем Аквилона слегка наклонился.
- С включенным оружием?
- Дуэллем Экстремис, - подтвердил Аргел Тал, напрягая кулаки, чтобы активировать энергетическое силовое поле вокруг длинных когтей.
Ситран вышел из тренировочной клетки, закрыв своего командира и Алого Повелителя внутри. Он сотни раз видел, как Аргел Тал и Аквилон скрещивают клинки, и по прошлому опыту Несущего Слово ждало поражение через шестьдесят-восемьдесят секунд.
Прозвучал звонок к началу. Спустя пять секунд и одиннадцать ударов схватка закончилась.
- Еще раз? - спросил Астартес. Он слышал тихий выдох Ситрана вместо речи. Аквилон также ничего не сказал.
- Что-то не так? - поинтересовался Аргел Тал. Из-за когтей на перчатках он не мог предложить Аквилону помочь встать.
- Нет. Все в порядке. Я просто не ожидал, что ты атакуешь, только и всего.
Кустодий поднялся на ноги, сочленения его доспеха гудели, когда псевдомускулы машинных нервов и кабельных жил сокращались и напрягались.
- Еще раз?
Аквилон поднял свой длинный клинок.
- Еще раз.
Двое воинов бросились навстречу друг другу, при каждом ударе вспыхивали сталкивающиеся силовые поля. Каждую секунду наносилось три удара, и каждый из них отлетал назад, когда металл на кратчайший миг соприкасался, а затем поля отталкивались. Спустя несколько ударов сердца воздух уже был насыщен запахом озона от потревоженных энергетических полей.
На этот раз воины были равны. Сила Аргел Тала заключалась в его осведомленности не только о своем умении работать клинками, но и о возможностях противника, которого выдавали собственные движения. Это всегда позволяло ему отстаивать свои позиции против таких превосходящих мастеров фехтования, как Аквилон, достаточно почетное время прежде, чем пропустить победный удар. Теперь к этому дару восприятия добавилась скорость, сравнимая с той, которой обладал кустодий, и Аквилон был вынужден отчаянно отбиваться впервые за все время его поединков с Аргел Талом.
Он заметил изъян во внезапных ударах Несущего Слово — легкую неизящность, признак неидеального равновесия — и ударил, как только представился шанс. Плоская сторона клинка врезалась в нагрудник Аргел Тала, и Астартес отшатнулся назад. Губы Аквилона уже складывались в улыбку, когда закованный в алое воитель глухо ударился о палубу.
- Вот так. Равновесие восстановлено. Ты там, где тебе самое место: на полу.
По голосу Аргел Тала чувствовалось, что за лицевым щитком он улыбается.
- Я почти тебя побил.
- Без шансов, - отозвался кустодий, удивляясь, с чего бы этому быть правдой. - Но ты стал другим, брат. Энергичным. Полным жизни.
- Я и чувствую себя иначе. Ну, а теперь извини — у меня есть дела.
- Как скажешь, - сказал кустодий.
Аквилон и Ситран наблюдали, как Астартес уходит. В последовавшей тишине Аквилон произнес: «Что-то изменилось».
Ситран, храня свой обет молчания, просто кивнул.
24 Истваан V Предатели Облаченные в полночь
Истваан — ничем не примечательное солнце, далекое от Терры, драгоценного Тронного Мира Империума.
Третья планета системы, расположенная достаточно близко к солнцу, чтобы позволить людям жить на ней, была пропитанной вирусами массовой могилой, отмечавшей злость Гора Луперкаля. Население мира прерватилось в зараженный пепел, разбросанный по безжизненным континентам, руины городов были почерневшими пятнами обожженного камня — всего за один день от цивилизации осталось только воспоминание. Орбитальная бомбардировка, проведенная с флота Магистра Войны, зажигательные заряды и нагруженные вирусами капсулы биооружия, похоже, не пощадили никого и ничего в мире. Истваан-III безмолвно вращался по орбите вокруг солнца, почти величественный в своей абсолютной опустошенности, служа изуродованным надгробным камнем для погибшей империи.