— Как можно склониться перед недостойным идолом?
Еще одна пауза. Раздумье перед тем, как со вздохом ответить.
— Возможно, они были обмануты. Возможно, они узрели божественность и сочли ее достойной поклонения лишь потому, что она божественна.
— Я не понимаю, — ее брови в замешательстве сдвинулись над слепыми глазами, — нечему поклоняться, кроме божественного. Нет богов, кроме Императора.
Она услышала, как Ксафен вдохнул. Когда капеллан снова заговорил, его голос был все так же мягок.
— Ты так уверена в этом, Кирена?
7 Согласие Мечи из красного железа Карфаген
У этого мира было два имени, но лишь одно из них имело значение. Первое дали аборигены, и скоро ему предстояло затеряться на страницах истории. Второе принесли завоеватели, и оно должно было сохраняться веками, словно клеймо, означающее принадлежность мертвой планеты к Империуму.
Шар вращался по своей орбите в пустоте с неторопливой грацией, напоминавшей о далекой Терре. Его сине-зеленая поверхность тоже словно принадлежала младшему брату почтеннейшего из миров. Но океаны Терры испарились после столетий войн и тектонических сдвигов, в то время как океаны Сорок Семь-Шестнадцать кишели жизнью, приспособившейся к соленой воде, а их глубину не смогло бы объять даже воображение поэта. Возможно, в будущем этот мир стал бы чем-то вроде метрополии-бастиона, сродни Терре, где остатки бесплодной земли стиснуты дворцами, замками и плотно расположенными башнями ульев. Но сейчас он был окрашен в коричнево-зеленый цвет нетронутых лесов и бело-серый горных хребтов. Города из хрусталя и серебра были точками разбросаны по континентам, их шпили пронзали небо, опираясь на хрупкие, почти смехотворные основания. Города соединялись старыми дорогами — торговыми венами, по которым струились караваны.
Это была Сорок Семь-Шестнадцать, шестнадцатый мир, который предстояло привести к согласию Сорок седьмой экспедиции.
Спустя четыре недели после вылета с Хура, флот Несущих Слово вошел в систему, рыская вокруг Сорок Семь-Шестнадцать с хищной неторопливостью древних пиратов.
Серые боевые корабли висели на орбите восемь часов с выключенными двигателями, не предпринимая никаких действий.
На девятый час по каждому из кораблей пронеслось оживление. На командном мостике «Фиделитас Лекс» появился примарх в сопровождении Эреба и Кор Фаэрона. Оба Астартес были в боевом облачении: первый в серой броне Легиона, а второй в устрашающем доспехе элитных терминаторов.
Изображение вживую транслировалось на мостики всех кораблей Легиона, и все новые тысячи воинов наблюдали за возвращением своего примарха.
Лоргар был одет в глянцево-серый доспех, простота которого только придавала ему величественности. Его кривая улыбка выдавала некое скрытое веселье, которым ему хотелось поделиться с сыновьями.
— Надеюсь, вы простите мне отсутствие, — слова перешли в смешок. — Я уверен, что вы насладились размышлениями и отдыхом за это время.
Астартес вокруг него разразились смехом. Кор Фаэрон опустил пустые глаза, бледно усмехнувшись. Даже Эреб улыбнулся.
— Сыны мои, прошлое осталось позади, и теперь мы смотрим в будущее, — в серой перчатке Лоргара был сжат его крозиус. Он закинул булаву на плечо с непринужденной легкостью.
— Те из вас, кто приписан к другим экспедиционным флотам, вскоре получат возможность к ним вернуться. Но прежде мы обновим наши братские узы как единый Легион.
Новый всплеск оживления прокатился по палубам сотни кораблей.
— Это Сорок Семь-Шестнадцать, — улыбка Лоргара вновь стала задумчивой, хотя меланхолия и лишала ее некоторой доли уверенности. — Мир столь прекрасный.
Свободной рукой он пригладил свою короткую каштановую бородку, чуть длиннее и аккуратнее обычной щетины на подбородке.
— Я не верю, что жители этого мира безнадежно испорчены, но, как мы уже видели, мои решения критикуются.
Смех усилился. Кор Фаэрон и Эреб встретились взглядами, и их смешки присоединились к Легиону. Вся эта легкомысленная веселость служила изгнанию отвратительного воспоминания об унижении, и оба воина понимали это.
— Вы все видели подробности операции, — произнес примарх, — Первый капеллан и Первый капитан сообщили мне, что главы орденов встречались сегодняшним утром, чтобы обсудить задачи и зоны высадки, так что не стану тратить ваше драгоценное время. — в его улыбке поубавилось веселья, но она не покидала его лица. — Император желает, чтобы Семнадцатый Легион вел завоевания быстрее. Если мир нельзя быстро привести к согласию, его следует очистить до основания. Таким образом мы приходим вот к чему.