- А мы нет! - подал голос кто-то из ребят.
Тут же откликнулся кто-то еще:
- Мы все друзья!
И еще:
- Мы не хотим войны!
И еще, и еще, и еще:
- Она никому не нужна! Мы хотим жить все дружно! Взрослые - глупее детей, они не понимают простых вещей!
Мухин отчего-то покраснел и опустил голову, дожидаясь, пока дети утихомирятся. Он почувствовал вдруг себя ужасно виноватым, а потому ляпнул, чтобы побороть смущение, первое пришедшее в голову:
- А почему вы все одного возраста? Почему все вдруг - первоклассники? Так ведь не бывает...
- А мы не одного возраста, - ответил Миша. Было видно, что смена темы его раздосадовала. - Все разные... Я вот - самый старший. Но Землю никто ведь из нас хорошо не знает, ее правила, порядки... Лучше начинать знакомство с самого начала. Только мы уже успели кое-что узнать... - Миша замолчал и отвел взгляд в сторону.
- Что же? - спросил Мухин, хотя уже знал ответ.
- У вас на Земле - все так же... Взрослые - глупее детей. Вы тоже не понимаете, что делаете. Вы тоже все враги, и сами не знаете, почему и зачем. А дети хотят дружить! Но они для вас, взрослых, помеха. Они чужие, пришельцы на родной планете. Они - вещь в себе. Их мир для вас непонятен, и вы даже не хотите его понять. А ведь они тоже вырастут, и тогда вы для них станете лишними!
Последнюю фразу Миша почти что выкрикнул, а потом замолчал. Молчали и все остальные. Даже Костик отвел глаза в сторону.
Тогда Мухин сказал, очень тихо, но так, что все его услышали:
- А вы помогите нам. Напомните нам о себе. Подскажите, что нам делать! Разве вы говорите со взрослыми об этом?
- А что толку? - буркнул Миша. - Разве вы нас услышите?
- А вы попробуйте! Раз, другой, пятый, десятый... Не опускайте руки, стучитесь изнутри! Перестаньте быть вещью в себе! Ведь весь этот мир - он не только мир взрослых, он точно так же и ваш! Давайте вместе попробуем навести в нем порядок! Может, все-таки, не такие уж взрослые глупые, как вы думаете? Может им нужно лишь чуточку помочь?
На последнее в учебном году родительское собрание Мухин вызвался пойти сам. Аня удивилась, но промолчала. Костик же загадочно улыбнулся, но тоже промолчал.
Александра Геннадьевна начала собрание с обычных вопросов - об успеваемости, поведении, о том, что и кому желательно подтянуть летом... А потом она сделала многозначительную паузу и сказала:
- Обычно я сама даю детям тему для годового сочинения, но в этот раз случилось необычное. Понимаете, дети сами попросили меня, чтобы сочинение носило форму письма к родителям. И еще они очень просили, чтобы я обязательно раздала эти сочинения вам... И чтобы вы прочитали их здесь, в классе, на этом собрании. Но самое интересное, даже странное, они просили вам передать... Даже не знаю, как сказать... Они просили передать вам, что не считают вас глупыми, вы уж простите; что вы должны сами догадаться и понять...
Александра Геннадьевна раздала листочки с сочинениями. Мухин развернул свой, с сочинением Костика, и внимательно его прочитал.
«Дорогие родители!
Если вам станет вдруг плохо,
То пожалуйста вспомните про меня
И расскажите, что вас тревожит.
Хочу, чтобы вы меня понимали.
Очень хочу, чтобы и я вас понимал!
Так давайте же дружить!
Я вас очень люблю, мама и папа.
Так хочется быть вашим другом!
Мне хочется ещё, чтобы все взрослые
И все дети тоже любили друг друга.
Радостного в мире меньше, чем грустного,
А зачем нам нужен грустный мир?
Мои искренние родители! Оставайтесь детьми, и надолго! Доброта лучше ярости! Всё случается, если хотеть.»
Сочинение Мухину очень понравилось, хоть и было в нем что-то неуловимо странное. Он сразу вспомнил давешний разговор с ребятами первого «Г». А затем вспомнил только что сказанное учительницей и перечитал сочинение еще раз. Он почувствовал, что улыбка, сама, без спросу, раздвигает его губы. Стало так же хорошо и тепло, как тогда, на мартовском снегу, под руками инопланетного мальчика Миши. А потом Мухин украдкой обвел глазами лица остальных родителей. Почти все улыбались, как и он сам. Случайно он встретился взглядом с той самой женщиной, что и в прошлый раз, в начале учебного года. В ее глазах больше не было холода и презрения. Хотя и особой теплоты, сказать по правде, не замечалось тоже. «Но это ведь только начало! И начинать надо с себя», - подумал Мухин и улыбнулся женщине.