Мы склонились над картой...
По замыслу генерал-лейтенанта И. Н. Музыченко мы должны были сосредоточиться в лесу юго-восточнее Яворова, согласовать свои действия с командиром 6-го стрелкового корпуса генерал-майором И. И. Алексеевым. Утром 24 июня перейти в наступление и общими усилиями отбросить врага за государственную границу{3}.
- Письменный приказ получите дополнительно, - сказал в заключение командарм. Затем, взяв мою рабочую карту, И. Н. Музыченко обвел красным карандашом район, где корпусу предстояло выполнять поставленную задачу.
- Спешите, - добавил командарм. - Мои связные уже более часа мечутся где-то по дорогам, разыскивают вас, чтобы вручить этот приказ.
Посмотрев на часы, И. Н. Музыченко предложил пообедать. Поблагодарив, я отказался. Теперь мысли были заняты одним: как можно скорее прийти на помощь 6-му стрелковому корпусу. Удержится ли он на своих позициях до подхода наших войск? Ведь мехкорпус сосредоточится только к утру 24 июня. Можно ли сделать это раньше? Да, но для этого надо как можно скорее изменить направление движения частей на марше и двинуть их прямо на Яворов. Туда же надо направить и подразделения, сосредоточившиеся на сборных пунктах в районе Куровице.
Своего заместителя по политической части бригадного комиссара Попеля я тотчас направил в 34-ю танковую дивизию, начальника контрразведки корпуса батальонного комиссара М. А. Оксена - в 7-ю моторизованную дивизию, к полковнику Герасимову. Командиру танкового полка подполковнику Волкову, возглавлявшему передовой отряд 12-й танковой дивизии, был указан новый маршрут движения: Куровице - Львов - пункт сосредоточения. Я выехал навстречу главным силам 12-й танковой дивизии. С большими трудностями, но нам удалось на марше повернуть главные силы корпуса в новом направлении. Теперь танки шли по проселочным дорогам на Яворов, в районе которого, в лесах, и предстояло сосредоточиться нашим частям.
Отдав необходимые распоряжения начальнику штаба корпуса и соединениям, взяв с собой рацию, я вместе с начальником связи полковником Кокориным отправился в район боев, на командный пункт командира 6-го стрелкового корпуса генерал-майора Алексеева, чтобы на месте изучить обстановку и договориться о совместных действиях. Добраться до Яворова оказалось не так-то просто. Дороги здесь были очень плохими. А тут еще налетали вражеские самолеты. Мою эмку и автомашину с рацией фашистские истребители четыре раза обстреливали из пулеметов. Приходилось выскакивать из машин и укрываться от огня самолетов то в овражках, то в густом сосняке. К счастью, машины не получили серьезных повреждений, целой оставалась и рация.
Наконец въехали в лес. Теперь для воздушных пиратов мы были невидимы. По узким дорогам, просекам вели машины наши водители. Слышно было, как кружат над лесом самолеты врага, но обнаружить нас им не удалось. Чем ближе подъезжали к Яворову, тем явственней слышались звуки боя. Навстречу попалось несколько повозок с ранеными.
Стало темнеть. Неожиданно впереди, справа и слева разорвалось несколько снарядов.
- Быстрее, - приказал шоферу. Припав к рулю, он выжимал из машины все, что мог. Нас бросало из стороны в сторону, трясло нещадно... Разрывы снарядов остались позади.
Проехав еще километр, мы оказались на опушке леса и вскоре увидели несколько домиков. Остановились. В этом хуторе располагался обоз одного из полков 6-го стрелкового корпуса.
Ко мне подошел младший лейтенант с рукой на перевязи, не спеша доложил, что он знал о бое.
Пока разговаривал с младшим лейтенантом, полковник Кокорин связался по рации со штабом и уточнил, где находились главные силы корпуса.
Обмениваясь мнениями с полковником Кокориным, мы вышли на дорогу. В этот момент к нам подъехала легковая машина, из нее вышел начальник разведки корпуса подполковник Лосев. Помню, что я невольно посмотрел на часы. Они показывали 22.00.
Лосев доложил, что привез пакет из штаба фронта.
Это был новый приказ командующего Юго-Западным фронтом, согласно которому к исходу дня 24 июня войскам 8-го механизированного корпуса надлежало сосредоточиться в районе города Броды, а утром 25 июня нанести удар по танковой группировке гитлеровских войск в направлении Броды, Берестечко.
К этому времени в район Яворова подошли только передовые отряды дивизий корпуса, а главные силы находились еще на марше.
Учитывая ограниченность времени для выполнения поставленной корпусу задачи, я решил, не ожидая прибытия командиров дивизий и их штабов, отдать приказ командирам передовых отрядов 12-й танковой дивизии подполковнику П. И. Волкову и 34-й танковой дивизии подполковнику Н. Д. Болховитинову двигаться до Львова по одной дороге. Во Львове заправиться горючим и продолжать дальше марш раздельно: передовому отряду подполковника Волкова по маршруту Львов - Куровице - Злочев - Броды, а передовому отряду подполковника Н. Д. Болховитинова по маршруту Львов - Буск - Броды.
После достижения конечного пункта передовым отрядам надлежало занять оборону по западной, северной и восточной окраинам Бродов, установить связь с нашими войсками, сражающимися здесь, и вести разведку: Н. Д. Болховитинову - в направлениях на Броды, Радзивилов, Ситно; Броды, Сестратин, Хотин, а П. И. Волкову - в направлениях Броды, Лешнюв, Берестечко; Броды, Станиславчик.
Около 24 часов два танковых батальона передовых отрядов под командованием подполковников Волкова и Болховитинова двинулись по указанным маршрутам. К этому времени главные силы корпуса, за исключением тылов и подразделений с горюче-смазочными материалами, которые подтянулись в этот район к утру 24 июня, в основном сосредоточились в районе Яворова.
С прибытием штаба корпуса и командиров дивизий я ознакомил их с новым приказом командующего Юго-Западным фронтом и поставил боевые задачи соединениям:
Двигаясь по маршрутам своих передовых отрядов, к исходу 24 июня сосредоточиться: 34-й танковой дивизии - в районе Радзивилов, 12-й танковой дивизии - в районе Бродов, о утра 25 июня быть в готовности к наступлению в общем направлении Броды, Берестечко. Корпусным частям следовать за 34-й танковой дивизией. Командный пункт корпуса разместить на западной окраине Бродов. За корпусными частями должна следовать 7-я моторизованная дивизия, которой к исходу 24 июня надлежало сосредоточиться в лесу в трех километрах юго-западнее Бродов и составить резерв корпуса.
Всю ночь шла напряженная подготовка к новому переходу. К 10 часам утра командиры дивизий и частей доложили о готовности к выступлению. Отдав необходимые распоряжения начальнику штаба, мы с полковником Кокориным, захватив рацию, поспешили во Львов, чтобы ускорить прохождение передовых отрядов, остановившихся там на дозаправку. К 12 часам передовые отряды вышли из Львова на Броды.
Во Львове было тихо, горожане занимались своими делами. Лишь изредка над городом появлялись фашистские бомбардировщики, но под огнем наших зенитчиков бомбы сбрасывали куда попало и уходили на запад.
На заправочном пункте я встретился с начальником артиллерии фронта генерал-лейтенантом М. А. Парсеговым. Он получил приказ Военного совета фронта ускорить подход войск корпуса в район Бродов. Дальше поехали уже вместе. Только передовые отряды доложили о выходе на реку Западный Буг, как полковник Кокорин принял телеграмму от начальника штаба корпуса о том, что во Львове группа украинских националистов сделала вооруженную вылазку. Несколько подразделений корпуса ведут с ними бой.
Генерал-лейтенант М. А. Парсегов, стоявший рядом со мной, заметил:
- Да, Дмитрий Иванович, сообщение не из приятных. Мало мы знали об украинских националистах. Вот они нас теперь и "благодарят" за это. Придется уделить им внимание.
Полковник Кокорин передал мой приказ задержать передовые отряды на реке Западный Буг, а я с двумя танками Т-34 и несколькими командирами штаба вернулся во Львов, к главным силам корпуса. На площади водитель остановил танк. Высунувшись до половины из люка башни, я стал наблюдать за действиями подразделений, которые вели огонь по чердакам, где засели националисты.