Лиандра стояла и ошеломлённо на неё смотрела. Я как раз сделал глоток вина и подавился. Зиглинда рассмеялась.
— Вот, слышите? Я говорю правду, я возбуждена и держу своё слово! Ну же, кто хочет взять меня первым?
— Я! — выкрикнул охранник и вышел вперёд, когда Зиглинда широко расставив ноги, села на стол.
— Нет, — сказал я.
Я принял решение.
Возможно, сейчас Зиглинда думает так, но когда действие виноградины пройдёт… Я просто не мог этого допустить. Всё должно получиться и без неё.
— Потому что я не возьму с собой никого, кто это сделает! Мужчина должен проявлять мужество не только, когда речь заходит о том, чтобы лечь с женщиной, он должен также обладать честью. Как иначе можно будет положиться на него в битве? И как долго продлится такое мужество?
— Вы не можете так поступить! — выкрикнула Зиглинда. — Этот некромант настоящая причина наших страданий! Он должен умереть!
— Он умрёт, — сказал я и подошёл к Эберхарду. — Дайте мне тележное колесо.
Он молча залез в жилет и протянул мне золотую монету.
— Было сказано, ни за деньги, ни за хорошие слова, — сказал я и вышел вперёд, держа большим и указательным пальцами большую золотую монету, которую мы нашли у бедного Мартина.
Я поднял её вверх, так, чтобы все видели.
— Три тысячи таких монет лежат там внизу. Кто последует за нами, получит часть этого золота в равных частях.
Жадность, которая теперь засветилась в глазах, не сильно отличалась от той, что вызвала Зиглинда, однако нравилась мне намного больше. Золото — это единственное, что могло затмить её предложение. Одна единственная монета, и любой похотливый козёл мог купить себе десятки женщин. Но не одна из них не была настолько достойной, как Зиглинда.
Я понимал её, было всё так, как она сказал: она не могла сражаться, но я не сомневался ни минуты, что если бы могла, то последовала бы за нами в эти ледяные пещеры.
— Она настоящая? — спросил, затаив дыхание, один из стражников.
— Да, — сказал я. — Вот.
Я положил монету на стол, что стоял напротив того, с которого как раз вставала Зиглинда.
— Можете посмотреть.
Мужчины набросились на монету, даже Хольгар подошёл. Я воспользовался моментом и приблизился к Зиглинде, которая теперь безудержно рыдала. Я обнял её и погладил по волосам, в то время как Лиандра задумчиво смотрела на меня.
— Зиглинда, ты поступила очень храбро, но эта жертва не нужна.
— Я…, - она икала. — … я бы это сделала…
— Я знаю, — сказал я и двумя пальцами стянул вместе края её блузки. — Но я знаю, о чём говорю. Я не хочу брать с собой никого, кто только притворяется смелым, потому что хочет лечь с тобой, даже если я колебался, потому что ты действительно мотивировала их.
Она вытерла слёзы.
— Сэр Хавальд, есть что-то, что я хочу сделать. Нет, я чувствую, что должна это сделать. Мужчин нужно мотивировать, верно? И чтобы они могли спустились туда в холод, их надо свести с ума, так, чтобы они почти образумили…
— Да.
— Хорошо. Тогда я…
Я приложил палец к её губам.
— Подожди, пока я не сказал кое-что ещё. Если ты и после этих слов будешь настаивать на том, чтобы что-то предложить, я не буду тебя останавливать.
— Обещаете?
Я колебался, увидел её серьёзное выражение лица и кивнул.
— Я даю тебе слово.
— Хорошо, я подожду, пока вы скажете.
Я повернулся к остальным.
— Если вам недостаточно золота, я дам вам ещё одну причину.
Мужчины, что собрались вокруг монеты, посмотрели на меня.
— И что за причину?
— Ваши жизни.
— Вы нам угрожаете? — спросил Хольгер.
Торговец нравился мне всё меньше и меньше.
Я покачал головой.
— Нет. Но есть кое-что, чего вы не знаете! Дело в том, что холод вызван магией, он притягивается местом, которое находится под нами. Если мы не спустимся вниз и не дадим Маэстра возможности отрегулировать поток магии, тогда все здесь замёрзнут. Вы, хозяин постоялого двора, животные, а также Зиглинда и её сёстры.
— Это правда? — спросил один из охранников Леандру.
Она кивнула.
— Да. Однако я не могу…
— … сказать, сколько времени это займёт. Мы должны доверится богам! — прервал я Лиандру.
Зокора посмотрела на нас и приподняла вверх бровь, однако ничего не сказала.
Люди посмотрели друг на друга, комнату наполнило возбуждённое бормотание.