Я посмотрел на Зокору. Только она одна не выбрала себе призрачного партнёра. Она склонила голову на бок.
— Боюсь, доспехи вам не подойдут, — наконец сухо произнесла она.
Я не мог иначе и рассмеялся. И смеялся так, как не смеялся уже долгое время. Они все присоединились, один раньше, другой позже — расслабляющий смех, и в конце, даже Зиглина смеялась вместе с нами. Я увидел непонимающее лицо Зокоры и едва смог сдержаться, чтобы не прыснуть со смеху вновь. Но всё же мне как-то это удалось, и хохот иссяк.
— Мы не первый горн, — сказал я. — Но они идут с нами, и мы окажем им честь.
Я повернулся к Яношу.
— Время пришло. Открывайте дверь, мы начинаем охоту.
Лиандра прикоснулась к моему плечу.
— Ты что-то уронил.
Я взглянул на её руку. Это была солдатская книжка первого горна. Я посмотрел на бдящего. Его поза не изменилась, лёд держал его так, что руки всё ещё покоились на мече, который, однако, теперь был у Зиглинды. Панцирь изо льда не сломался, но я знал, что книга ещё недавно находилась над его сердцем.
— И вот это, — Лиандра протянула мне кожаный мешочек, на котором был выгравирован золотой дракон старой империи.
Я открыл мешочек и заглянул внутрь: в нём блестела радуга, добрых два десятка драгоценных камней разного цвета, каждый из них отшлифован с двенадцати сторон, а также чёрный камень, который, казалось, поглощает весь свет. Я знал, что держу в руках.
— Портальные камни, — тихо сказал я. Я спрятал книгу и мешочек. — Что они делают у него? Почему Бальтазар не забрал и их тоже?
— Видимо, ему нет в них никакой пользы, — предположила Лиандра. — Возможно, если он может контролировать саму точку пересечения, они ему не нужны. С её помощью он может путешествовать дальше и не так ограниченно, как это можно сделать с портальными камнями. Портал в Аскир закрылся, когда камни исчезли вместе с сержантом. Легион был отрезан. Камни всё время были здесь, но считалось, что они утеряны…
Каким бы не было объяснение, я вышел через открытую дверь в узкий, ледяной проход; он был знаком мне из сна, там впереди он заканчивается пещерами. Я бросил последний взгляд на сержанта; мне показалось, будто тот кивнул.
38. Ледяные пещеры
— У тебя есть идея, почему эта комната была построена именно так? — спросил я немного позже Лиандру.
След барона или лучше сказать Бальтазара и его людей было легко проследить.
Здесь и там сломанный лёд, и проходящая колея — яркий блеск под инеем.
— Лишь смутное, — ответила она, когда осторожно пересекала замёрзшее водное русло. Во льду, под ногами, я увидел белую, безглазую рыбу, замершую в движении.
— Есть похожая комната в храме королевского замка. В ней тоже шахта, в которой покоится кристалл размером с кулак… фокус, который направляет магические энергии с пункта пересечения по шахте наверх, к святилищу.
— Коллектор для магии? — недоверчиво спросил я.
Она поскользнулась, я поймал её, а в следующий момент она поддержала меня.
— Возможно, что-то в этом роде. Его так и не закончили.
В ледяных пещерах была тропинка, некоторые время мы шли по ней, потом следы Бальтазара сходили с тропинки, а значит и мы тоже. Даже столетия спустя здесь была видна работа гномов-каменотёсов: тут выравненный участок дороги, там удалённый сталактит, а здесь даже построен небольшой мост.
Я посмотрел туда, где тропинка исчезала в темноте.
— Что думаешь? — спросил я.
Она последовала за моим взглядом.
— Должно быть она ведёт к крепости. Весь горный хребет изрезан этими пещерами.
Мы шли медленно, почва здесь, за пределами тропы, была слишком ненадёжной для спешки, но мы непрерывно продвигались вперёд.
Никто почти не разговаривал; казалось, будто каждый знает, что нужно делать. Много времени не понадобилось, и мы добрались до подземного озера. Оно замёрзло. В свете фонарей мы все смотрели на двойную цепь с вёдрами, исчезающую в ледяной воде.
Над нами, на высоте около двадцати длин, равных росту человека, я увидел дыру в потолке, через которую цепь с вёдрами вела наверх.
— Значит вот где Мартин встретил свою смерть, — констатировала Зиглинда. Она увидела мой взгляд. — Отец рассказал мне.
— Да. Барон в то утро сказал, что видел, как Мартин зашёл в кухню и больше не выходил. Просто забыл упомянуть, что сам бросил его в колодец, потому что Мартин, очевидно, поймал его, когда он занимался чем-то на кухне, — я внимательно изучил Зиглинду. — Как ты себя чувствуешь?