Зокора посмотрела на всех нас.
— Он выживет. Но он сломал себе спину. Здесь, здесь и здесь. Сломанные рёбра и порванные сухожилия… всё это заживёт. Но он не сможет ходить целый год. Возможно даже дольше.
— Понадобиться столько времени, чтобы сросся позвоночник? — спросил кто-то.
Зокора покачала головой.
— Он не срастётся самостоятельно. Но понадобится год, пока я вернусь с целебной виноградиной. Тогда я смогу его вылечить.
— Я найду способ заплатить вам, — сказал я Зокоре.
Прежде чем я смог отреагировать, она вскочила на ноги и схватив меня за горло своими перчатками с когтями, зашипела.
— Ригвард за всё заплатил! Не оскорбляй меня!
— Помедленнее, — ответил я, пытаясь противостоять её пылающему красным взгляду.
— Зокора, мягко — сказала Лиандра. — Успокойтесь, прежде чем поубиваете друг друга.
Зокора глубоко вдохнула и осторожно убрала свои руки с моего горла. Точно также осторожно я убрал свой левый кинжал с места, за её ухом.
— Когда я готовилась к охоте, то просила богиню дать мне сподвижников, — наконец немного тише сказала она. — Их исцеление — это мой долг.
— Я не хотел вас оскорблять.
— Я знаю, — сказала она. Она снова встала перед Варошем на колени. — Нам нужно держать его в тепле.
Я немного отошёл в сторону, и Лиандра последовала за мной.
— Проклятье, вот это скорость, — сказал я.
— Звучит так, будто ты ей восхищаешься, — вставил Янош, присоединившейся к нам.
— Да. Но, пожалуй, она могла бы извиниться.
— Не думаю, что тёмные эльфы знают это слово, — улыбнулась Лиандра.
— Яд и магия. Это парень нравится мне всё меньше, — сказал Янош.
41. Зимний храм
Я пошёл первый и открыл дверь в древний храм гномов, который варвары использовали для своей неописуемой магии.
Ничего не произошло: не было ни яда, ни молнии, ни другой какой ловушки. Я подал знак остальным и медленно двинулся вперёд, внимательный, осторожный и на чеку. Однако она появилась позади, из стены. Это был очень редкий талант, способность передвигаться сквозь камень. Она вонзила мне кинжал в спину, чуть не задев позвоночник, так что я с трудом избежал судьбы Вароша, а когда ударил Искоренителем душ в ответ, то попал лишь в камень.
— Что случилось? — спросила Лиандра позади меня.
Видимо она совсем не заметила нападения, всё произошло настолько быстро.
— Оставайся там.
В этот раз она появилась сверху, со злорадной усмешкой на лице, когда втыкала мне свой кинжал в плечо. Позади меня раздался тихий звук, и она упала рядом со мной с застывшей усмешкой на землю, двигались ещё только её глаза. В них читалось удивление и неверие.
Подошла Зокора, бросила взгляд на кровь, вытекающую из моей раны и убрала небольшую духовую трубку. Она наклонилась над женщиной, осторожно вытащила маленькую, чёрную стрелу из её шеи и схватив за волосы, потащила вдоль коридора из храма.
— Иди за мной, — сказала она.
Я следовал за ней, как мог.
Может всё дело было в холоде, но сильной боли я не испытывал. Однако это ещё придёт.
Всё то время, пока Зокора очищала мои раны и накладывала повязку, «дочь» барона лежала рядом на земле в том же положении, как будто заледенела. Но она была лишь парализована. Живая и здоровая, только не способная двигаться.
Все молчали, прекрасно помня угрозу Зокоры, высказанную в её адрес.
После того, как она меня перевязала, она взяла женщину и ушла глубже в пещеры. Я ожидал услышать какие-нибудь крики, но Зокора вернулась через несколько минут.
— Что вы так смотрите? — спросила она.
— Вы сказали, что хотите её пытать, — ответила Лиандра.
— Я и собираюсь. Возьму её с собой в свой город, — она улыбнулась. — Если хорошо о ней заботиться, она, возможно, протянет пару лет. Ученицы всегда благодарны за объекты, на которых можно потренироваться. На ней они могут научится и тому и другому: искусству исцеления… и искусству пыток.
Не только я сглотнул, когда она это сказала.
— Почему у вас эта склонность к пыткам? — тихо спросил я её позже. — С чем-то другим я бы смог примериться, но это…
— А разве в ваших королевствах нет мастеров пыток? — спросила она и действительно выглядела удивлённой.
— Есть.
— Я пытаю не ради удовольствия или чтобы удовлетворить свою прихоть, — она посмотрела на меня. — Это трудно объяснить. Благодаря нашему дару врачевания можно кого-то долго пытать, а затем снова исцелять. Не обязательно, чтобы это был смертный приговор, но наказание, оказывающее достаточно длительное воздействие, чтобы наказуемый на протяжении столетий больше таким не занимался. Для того, чтобы можно было кого-то исцелить, сначала нужно точно знать, что можно повредить, а что нет.