— Как часто вам бросали в лицо песок? Как часто вы тренировались с завязанными глазами?
Она удивилась.
— Никогда! Это вряд ли возможно.
Я откинулся на спинку стула.
— Вы Маэстра. Нет ничего сложного в том, чтобы соединить ваш магический талант с манерой видения боя, — я смотрел на неё, пока она не заёрзала на стуле. — Недавно я имел удовольствие увидеть вас в чём мать родила. Вы много работали и находитесь в отличной форме. Скажите, каким из ваших занятий вы пренебрегали больше? Искусством меча или искусством магии?
— Ни тем, ни другим. Я в обоих искусствах выкладывалась по полной, — в этот раз я почти не обратил внимание на то, что она покраснела.
Я сделал жест, который включал в себя зал для гостей.
— Представьте, вы сражаетесь здесь с шестью или даже девятью убийцами. Другие гости, возможно, тоже ещё находятся в зале. Столы, стулья и скамейки мешают двигаться, свечи упали и потухли, только ещё огонь в камине даёт свет. Один из них плеснул вам в лицо свой ром, другой бросил в вас стул, третий свой кинжал, четвёртый… четвёртый заслонил себя Лизбетой, чтобы перехватить ваш удар, — я снова наклонился вперёд. — Или приставил Лизбете остриё кинжала к горлу и говорит, что располосует её, если вы не опустите оружие.
С тех пор, как я увидел её этим утром, я волновался о другом. Возможно, её меч отпугивает разбойников — легенды, возникшие вокруг изгоняющего клинка, были бесчисленными — но, если бы они увидели Лиандру такой, какой увидел её я… Никакой клинок этого мира не смог бы сдержать их похоть.
Только покончить с ней.
Зиглинда была симпатичной, возможно даже, по мнению некоторых, красивой. В другом мире и в другое время я, возможно, даже сделал бы ей предложение. Когда-то мои мечты вращались вокруг нечто подобного: женится на дочке хозяина постоялого двора и в какой-то момент обменять меч на поясе на фартук, и произвести на свет гурьбу ребятишек. Но Лиандра… она тронула меня там, куда вряд ли мог проникнуть кто-то ещё. В последний раз, когда большие, детские глаза призвали меня отказаться ради них от своей жизни, я выполнил эту просьбу. Конечно же я в последствии умер. Горький, но поучительный урок, так я думал до этого момента.
— Но я так часто слышала баллады. Возьмите сира Родорика…
Я бросил на неё острый взгляд. Она его проигнорировала.
— Говорят, что он в одиночку преследовал два десятка разбойников и одного за другим повесил именем короля.
Я закатил глаза.
— Мне знакома эта баллада:
Он, словно тень, от дерева к дереву пробирался.
Перед лагерем разбойников оказался.
Клич раздался в ночи боевой,
И холодная сталь стала судьбой,
Когда правосудие настигло их за разбой.
Ужасная рифма.
— Если её спеть, а не декламировать с этим ироничным подтекстом, то звучит намного лучше. Куда вы клоните?
— Славный бард ни словом не упоминает о том, как это произошло.
— А вы знаете как? — я увидел, как сверкают её глаза и улыбку в уголках губ.
— Нет, откуда? Я полагаю, что он, во-первых, был ни один, а во-вторых, не предлагал им честного боя. Они были разбойниками, а не рыцарями. Если уж это действительно произошло, то, скорее всего, он прокрался в лагерь и по очереди перерезал им глотки. Вопрос решён, мёртвые тела тоже можно повесить. Так сделал бы я.
— Признаюсь, не слишком подходящий материал для баллад. Немного бесчестно, — улыбаясь, согласилась она.
Громкие голоса вырвали нас из нашего разговора. Наёмники проснулись, и ещё прежде, чем добрались до трактира, потребовали пива. Лизбету нигде не было видно, за прилавком стоял наш славный хозяин, красный до ушей. Он бросил на меня беспомощный взгляд, в то время как Зиглинда пыталась в чём-то его убедить.
Потом он обнял её и крепко прижал к себе. Мы оба увидели, как он украдкой вытер слезу и глубоко вздохнул. Когда девять наёмников громогласно заняли свои места, он сделал вид, будто ничего не случилось. Снова наёмники разделились на группы в шесть и три человека, но в этот раз я совсем не был уверен в том, что они не сообщники. Проснулись в одно и тоже время? Такое может случиться, но не случайно.
Я наблюдал за Зиглиндой, как она принесла им завтрак. К моему облегчению её поведение ничем не отличалось от обычного. Умная девочка.
— Может быть это как раз то, что нужно. Просто перерезать им глотку, когда они будут спать, — тихо сказала Лия.
Я вздохнул.