— Как из бочки? Вы хотите вставить в меня втулочный кран?
— О чём вы говорите? — спросил Ригвард, торговец.
Лиандра объяснила ему короткими фразами и таким тоном, который заставил того побледнеть. Было очевидно, кого она за это винит.
— О, — выслушав её, сказал он.
Я услышал это теперь уже во второй раз. Я умирал, а другие только и могли, что сказать: «О». По какой-то причине меня это забавляло. Как будто моя собственная смерть скрывала в себе шутку, которая была знакома только мне. В определённом смысле так и было. Он убил меня и всё, что смог произнести, это «О». Если бы я не знал, что это навредит мне, я бы действительно громко рассмеялся.
— Как вы можете просто стоять и говорить нечто подобное? Как будто разговариваете о еде! — произнесла Лиандра, в тоне её голоса слышался гнев.
«Прекратите», — подумал я. «В противном случае я действительно не выдержу и взорвусь от смеха.» Раньше я тоже падал, но тогда мои кости были ещё не такими хрупкими.
— А что мне ещё делать, Маэстра? У вас есть какое-нибудь предложение, тогда я с удовольствием последую ему.
— Это и ко мне относится? — спросила Зокора.
— Конечно.
Я бы поклонился, но не стал этого делать. У меня появилась странная идея, что если наклоню голову, то протеку, как старый, помятый чайник.
— Не знаю, как делают это белые сёстры, но как слуга Соланте спрашиваю тебя, владеешь ли ты чем-нибудь, что можешь дать моей богине. Что-то, что тебе дорого, чтобы я могла исцелить тебя.
— Исцелить? — спросила Лиандра. — При помощи магии?
Зокора бросила на неё сочувственный взгляд.
— Нет. Рукой моей богини.
— Вы способны исцелить такое? — спросил я.
Закора посмотрела на меня.
— Именно это я и сказала. Ты плохо слышишь? Потому что глухоту я лечить не могу.
— Я хорошо расслышал слова, но удивлён.
— Удивлён ты или нет, меня мало волнует. Ты человек, а люди знают не много. Итак, у тебя есть что-то ценное, что ты мог бы дать моей богине? Если бы ты был моложе, то, возможно, мог бы предложить ей пять лет работы. Или… возможно лошадь?
Мне почему-то не хотелось продавать ей Зевса. Говорили, что тёмные эльфы живут в пещерах под землёй. Зевс не будет хорошо себя там чувствовать.
— Нет. А больше у меня почти ничего нет. Если я продам всё, чем владею, прежде всего моего дорогого коня, то, возможно, соберу двадцать золотых. Но я не знаю, готов ли кто-то купить мою лошадь.
— Золото мало чего стоит. Возможно оно и имеет ценность, но не годится в качестве компенсации за человека. С ним не связано ничего личного, что сделало бы пожертвование ценным. А что с этим свёртком на твоём плече?
— Нет, здесь я тоже должен отказать, — я посмотрел на Лиандру. — Если возможно, я хочу, чтобы это, не открывая, закопали вместе со мной. Не отмечайте ничем мою могилу.
— На данный момент выглядит скорее так, что мне придётся положить вас в ящик к конюху, — сухо ответила та.
Она уже взяла себя в руки, и теперь переводила взгляд то на меня, то на тёмного эльфа, туда-сюда.
— Но я попытаюсь удовлетворить ваши пожелания.
Я обратился к Зокоре.
— Видите, моя жизнь не такая ценная. Она и без этого происшествия уже вскоре закончилась бы.
— Проблемы, старик? — спросил Янош, зашедший с улицы.
Я не знал, как ему удалось так долго там продержаться, он был весь покрыт изморозью.
— Пустяки, ничего о чём стоит упоминать, — сказал я.
Он кивнул.
— Ну тогда хорошо. А я вот иду выпить, снаружи довольно холодно.
Сказав это, он ушёл, за ним по пятам следовал Штернхайм, который двигался так, будто в два раза старше меня. Я увидел его лицо, белую кожу… и кивнул сам себе. Скоро он узнает, что заплатил высокую цену за своё упрямство. Я сразу, когда видел, мог распознать ожог от мороза.
— Мне очень жаль, — раскаиваясь сказал Ригвард. Он обратился к Зокоре. — Как вы знаете, это была моя вина. Могу я заплатить за него?
Зокора посмотрела на него.
— Я тебе не нравлюсь, ты считаешь меня чудовищем. Должна ли я относиться к твоим словам теперь более серьёзно, чем раньше?
Он кивнул.
— Это долг чести.
— Вы люди и эта ваша честь. Скажи торговец, у тебя есть жена? — он осторожно кивнул.
— Дети?
Он снова кивнул.
— Хорошо. Тогда я хочу от тебе ребёнка.
Торговец испуганно отпрянул.
— Никогда! Я скорее умру!
Зокора с удивлением на него посмотрела. Лия расхохоталась.
— Я думала, людям нравиться заниматься сексом? Мои любовники говорят, что я хороша в кроватном спорте.