Я внутренне вздохнул. Очевидно это был я, моя внешность не совпадала больше ни с кем в зале.
— Тургау мертв. Уж почти как тридцать лет. Он пал на поле битвы в Авинкоре.
— Так говорят, — она поднялась со своего места, машинально взяла Каменное сердце к моему столу и вновь поставила его рядом с собой.
— Вы разрешите? — спросила она с опозданием, потому что уже села.
Я не сдвинулся с места.
— Нет.
Она приподняла вверх бровь.
— Вы не желаете, чтобы я занимала место за вашим столом?
— Вы всё правильно поняли, сэра. Я ищу здесь после долгого путешествия покоя, и вовсе не собираюсь слушать бабскую болтовню.
Она моргнула раз, другой.
— Вы очень грубы.
— Да, а вы всё еще сидите здесь. Ваше вино ждет вас за вашим столом.
Она кивнула.
— Хозяин постоялого двора сейчас принесет его.
Эберхард услышал и поспешил к нам, чтобы подать ей кубок из темного олова.
Она одарила его улыбкой, и на мгновение я подумал, что тот умрёт на месте от восторга, но он взял себя в руки и поспешил в заднюю часть зала.
— Если хотите, можете уйти, — предложила она с улыбкой. — Но тогда и мне придётся снова передвинуться вслед за вами, ведь я хотела предложить вам сделку.
— Которая меня не интересует, — ответил я и действительно собирался встать, когда она залезла за шиворот и вытащила мешочек. Она вытряхнула содержимое на ладонь, а из ладони кинула кольцо на стол.
Это был тяжелый перстень с печаткой — мужское кольцо — хотя размер перстня был слишком маленьким для мужского пальца. Кто-то, видимо, его уменьшил. На рубиново-красном фоне красовался рельеф из слоновой кости. Единорог и роза. Герб фон Тургау.
Я рассматривал его.
— Прекрасная вещь, — сказал я подчеркнуто равнодушно.
— Когда-то это был залог вашей чести.
— Честь сегодня сильно переоценивают. Она приносит лишь смерть и никакого счастья, — ответил я.
Я вытащил одну руку из-под накидки, без кинжала, который прятал там, а затем поднял ее вверх. Она все еще была широкой и сильной, но темные пигментные пятна украшали пергамент моей кожи.
— Когда сэр Родерик передал ей это кольцо, ей было десять лет. Прошло больше тридцати лет, с тех пор она его больше не видела. Ведь он погиб, как все знают, на перевале под Авинкором. Вместе с рыцарями альянса. Ни один не выжил, но они удержали перевал.
— Вы еще помните, как она выглядела? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Вы имеете в виду принцессу? Я не вращаюсь в столь сиятельном обществе. Но я слышал, что она была изящной блондинкой и болела. Даже сэр Родерик видел едва ли больше тонкой руки, принявшей от него кольцо. Так говорится в этой балладе. Каждый знает эту историю.
— Он и сорок верных сторонников. Каждый поклялся ей, что готов отдать свою жизнь, чтобы защитить страну от дикарей. Они держали перевал на протяжении двенадцати дней, — она понизила голос, говорила тихо, почти благоговейно. — Достаточно долго, чтобы армия графа Филгана заняла позиции, дабы встретить дикарей, как только те перейдут через перевал. Но они не появились.
— И если бы граф отправил разведчика, то понял бы, что может спасти добрую половину верных сторонников. Но ведь он сидел в расшитой жемчугом палатке на своей заднице и просто ждал.
Мой голос был наполнен горечью. Но гнев был лишь эхом, тенью прошедших дней. Слабым, как и я.
— Я стар. Вот что у нас общего с сэром Родериком. Ему должно быть около шестидесяти или больше. Даже если бы я им был, как старик может быть полезен сэре Маэстре? Вы не только владеете Каменным сердцем, но и обучены обращению с магией. Что мог бы сделать для вас сэр Родерик, чего не можете вы сами? — я перевернул руку перед ее глазами.
— Сэр Родерик намного старше вас. И то, что я хочу от него — это получить совет.
— Я могу дать вам совет — забудьте его. Сэр Родерик умер на том перевале.
— Вам не любопытно, почему мне нужен его совет?
Я пожал плечами и сделал глоток из кубка. В конце концов, я заплатил за вино. И был приятно удивлен. Оказывается, его даже можно было пить.
— Не совсем. Через пару лет, меня уже больше ничто не будет интересовать. А может, это только месяцы. Наверняка, мне осталось уже не долго прозябать в этом мире.
— Город Келар пал в прошлом месяце перед империей Талак.
Келар. Я помнил высокие стены, складские здания и хранилища. Ее слова удивили меня.
Еще двести девяносто лет назад Келар продержался в осаде почти двадцать лет. Раньше меня бы это заинтересовало, но сегодня…
— Осада длилась уже восемь лет. Это можно было предвидеть.