— Сон не был таким уж ужасным, — наконец сказала она.
Возможно, она была права, но я так и не смог описать ей то, что ощутил, находясь в той комнате, когда Бальтазар обрезал верёвку, или что почувствовал, когда бдящий посмотрел на меня, и я узнал своё собственное лицо под инеем.
— Он был мной. Это было моё лицо! — в заключении сказал я.
Перед глазами снова предстал тот момент, когда он поднял на меня взгляд…
— Нет не ваше, — сказала Лия. — Я хорошо его разглядела. Не было никакого сходства.
— Ты уверена?
— Да.
Она повернулась на бок.
— Не знаю, что принесёт с собой утро, но нужно хорошенько выспаться.
— И ты можешь сейчас так просто закрыть глаза? — ошеломлённо спросил я.
— Да.
Это было последнее, что я от неё услышал. Не знаю, как долго я ещё лежал так, уставившись в потолок. Но в какой-то момент я должно быть заснул.
20. На манер эльфов
Эберхард разбудил нас. Я открыл глаза и услышал перед дверью его приглушённый голос, но не понял ни слова. Только подумал, что это необязательно должно стать привычкой.
Лия всё ещё крепко спала и не проснулась, даже когда я встал. Я опасался, что сегодня утром у неё будет фингал под глазом, но уже почти всё прошло. Одно мгновение я наслаждался её обликом, затем посмотрел в сторону двери, вздохнул и разбудил.
— Доброе утро, — улыбнулась она.
В комнате было прохладно, но не холодно. Чего бы ей не стоило сотворить это заклинание, оно продержалось всю ночь и только теперь начало ослабевать. Другим вариантом могло быть то, что холод отступил, но я в это как-то больше не верил.
— Доброе утро, — ответил я.
Я посмотрел на неё, потом наклонился вперёд и поцеловал. Она потянулась ко мне, и наши губы соединились в страстном поцелуе, пока стук в дверь не просочился постепенно в моё сознание.
— Думаю, что кому-то что-то от нас нужно, — сказала она, когда отстранилась.
Она сняла свою ночную сорочку и одела дублет. Потом взяла Каменное сердце, автоматический жест, заставивший меня вздохнуть и прошла к двери.
В этот раз она пригласила Эберхарда войти.
Хозяин постояло двора выглядел устало, и был в отчаянии.
— Входите и расскажите, что случилось.
Он последовал её приглашению и поставил на стол дымящийся чайник.
— Я подумал, что стоит захватить с собой чай. Горячему напитку в такую холодную погоду, несомненно, рады все. Даже если у меня такое ощущение, что здесь не так холодно.
Он принёс с собой из коридора холод: значит можно попрощаться с надеждой, что погода могла улучшиться. Я налил себе чая, в то время, как Лия продолжила одеваться.
— Мы хорошо топили, — сказал я.
Он посмотрел на камин.
— Может быть дымоход этого камина тянет лучше. Я топил, как сумасшедший, всё же нам пришлось отказаться от всех других этажей в башне, кроме одного.
— Слишком много наружных стен, — сказал я. — Скажите, этой ночью что-то случилось?
— Можно сказать и так. Но с чего начать? — он потёр переносицу. — Я так устал, что уже даже не могу больше волноваться. С торговцами были неприятности, тёмный эльф вырубила одного из охранников.
— Насколько я её узнал, думаю, здесь она ещё проявила тактичность.
Он посмотрел на меня со стороны.
— Возможно. Во всяком случае, это станет вашей проблемой, сэр, потому что она сказала, вы об этом позаботитесь.
— Я?
— А какое он имеет к этому отношение? — спросила Лия и одела на голову кольчугу. При этом она задвигала бёдрами, чтобы тонкие звенья соскользнули вниз, и мы с Эберхардом наблюдали за её движениями. Когда она просунула голову в отверстие воротника, она увидела наши взгляды.
— Что?
Эберхард сглотнул.
— Она сказала, что охранник нарушил мир, который следует соблюдать на постоялом дворе. Она выбрала вас в качестве судьи и сказала, что решать вам, что случиться с мужчиной.
Я закатил глаза.
— Этого мне ещё не хватало.
Я понятия не имел, что делать. Почему она выбрала именно меня?
— Что ещё? Что там с оборотнем?
— Здесь всё ещё намного хуже! Один из охранников барона…
— Какого барона? — спросила Лия.
— Аристократ с двумя дочерями и тремя стражами, — предположил я, и хозяин постоялого двора кивнул.
— Он барон фон Клемфельс. Итак, один из его стражников, этот Штернхайм и ещё один — торговца Ригварда — услышали ночью шум. Они проверили и этот другой охранник — кажется его зовут Варош — сказал, что увидел, как зверь возится на складе. Тогда он забаррикадировал дверь на склад и теперь утверждает, что зверь всё ещё заперт там. Теперь мы не можем пройти ни на склад, ни в конюшню, пока снова нельзя будет открывать дверь, — он выжидательно посмотрел на нас.
— Вы случайно не надеетесь на то, что мы её откроем, верно? — спросила Лия.
Она застегнула ремень на поясе и подвесила к нему свой длинный меч. Потом потянулась к Каменному сердцу, который прыгнул ей в руку и прицепила его к плечевому ремню.
— Вы единственные, кого я считаю способными на это, — объяснил хозяин постоялого двора. — Никто другой не сделает.
Лия посмотрела на меня, прося взглядом о помощи.
— Может быть, — сказал я. — Есть что-то ещё?
По нему было видно, что его волнует что-то ещё.
— Да. Один из моих работников, Мартин, бесследно исчез, — тихо сказал он. — Он всю ночь поддерживал огонь в трактире. Барон сказал, что видел, как Мартин сегодня утром прошёл на кухню. Это случилось примерно один отрезок свечи назад. Оттуда он так больше и не вышел, — он нахмурился. — Из кухни можно попасть во двор, в прачечную, в холодильную камеру и в трактир. Его нигде нет, а барон клянётся всеми богами, что Мартин не смог бы выйти оттуда незамеченным. Кажется, у барона болела поясница, и он не мог спать.
— Могу себе представить, господин барон, скорее всего, привык к мягким постелям, — немного язвительно произнесла Лия.
Я сделал ещё глоток чая.
— Скажите Эберхард, существуют ли об этом постоялом дворе легенды? Я имею ввиду, что в последние дни здесь случилось много странных вещей. Раньше здесь тоже происходило подобное?
Он покачал головой.
— Нет, сэр. Кому знать об этом, как не мне? Конечно, время от времени что-нибудь случается, ведь постоялый двор уже почти как триста лет принадлежит семье.
— Назовите примеры, что это были за случаи? — спросила Лия.
Она встала рядом со мной, положив мне руку на плечо. Не знаю, сделала ли она это, не задумываясь; во всяком случае, я отчётливо чувствовал её руку. Она согревала меня.
— Ну, иногда исчезают гости, — сказал Эберхард. — Но я скорее предположил бы, что они скрываются под покровом ночи, чтобы не платить, чем то, что с ними что-то случилось.
Потом ещё в одной из комнат якобы водится привидение, — он посмотрел на нас. — Это сущий вздор. Эта комната, которую заняли Янош и его люди. Есть свидетельства о том, что иногда оттуда доносятся стоны. Я никогда ничего не слышал.
— Что ж, если Яношу и его приятелям будут досаждать призраки, я ничего против не имею, — сказала Лия.
— Просто это, мягко говоря, очень странно, учитывая всё то, что случилось здесь за последние дни. Оборотень…
— Если это действительно оборотень, — вставила Лия.
Я кивнул.
— Если это оборотень, то уже только это, само по себе, странно. С другой стороны, комната под башней. Когда-то ведь её должны были обнаружить, но…
— Но всё одновременно — это уже чересчур, — дополнила Лия и посмотрела на меня. — Сверх всякой меры.
— Что вы будете делать?
— Сначала позавтракаем. Пока едим, можно выяснить, о чём, собственно, думала Зокора. Затем проверим, сработало ли твоё заклинание возле люка в подвал.
Потом начнём поиски Мартина, и по случаю, поглядим на оборотня.
И Эберхард и Лия уставились на меня.
Я пожал плечами.
— А что ещё нам остаётся? Время сидеть сложа руки закончилось.