— Откуда у вас такой? Прямо тесак какой-то! — удивленно разглядывал он странный нож.
При виде ножа в глазах Дикообразцева потемнело.
— Ну-ка дай сюда, — взяв себя в руки, потребовал Александр Александрович.
— С таким хорошо в рукопашной! Или на волка, — развивал свою мысль Алексей. Но передал нож Дикообразцеву.
Алексей был вообще исполнительным парнем.
Сжав рукоятку ножа, Дикообразцеву показалось, что он схватился за трубу, по которой бежала ледяная вода.
— Выпейте побыстрее, а то вы опять стали бледным, — посоветовал Алексей, глядя на Дикообразцева.
Оглядевшись внимательнее, водитель нашел на журнальном столике обычный нож и нарезал румяное мясо щедрыми ломтиками.
— Давайте, давайте, Сан Саныч, или я врача позову, — пригрозил Алексей, откусывая бутерброд.
— Я тебе позову, — через силу улыбнулся Дико-образцев, спрятал нож в верхний ящик стола и залпом выпил налитую водку.
Стало полегче. Теплее. И ярче вокруг. Но вопрос оставался вопросом. С чего бы это появился здесь нож? Тот самый. Подаренный ему в Ен-Герше Магишем. Этот нож он носил с собой долго. Никогда ничего им не резал и никому не давал. Был уверен, что нож пригодится ему для другого. Но когда день пришел, но когда наступил тот момент, нож исчез. Он не нашел его. И не смог… Как же нож оказался здесь? Что это значит?
Неужели…
— Ну вот дело другого рода! — обрадовался Алек сей. — Теперь вы на человека похожи. Водка — великая вещь! Она помогает от всех болезней. Если, конечно, не злоупотреблять.
И действительно, Дикообразцев ожил лицом, глаза у него заблестели, цвет губ из синюшного сделался розовым.
«Нож без причины вернуться не мог, — сделал вывод Дикообразцев. — Значит, приближается время пустить его в дело. Ладно, пусть так.»
Тут зазвонил телефон так называемой малой связи, которой в городе пользовались только руководители государственных учреждений и предприятий.
— Александр Александрович, — сняв трубку, Дико образцев услышал голос полковника Крысобоева, начальника муниципальной милиции, — что-то мне не доставили пригласительных на встречу с актером Анжовским. Мне бы его сто лет не видать, но супруга, пони маете ли… А мои охламоны говорят, что до вашей дирекции не дозвониться. Если же дозвонишься, то всех посылают… ха-ха!.. к вам. Вот я и звоню. Так что же делать?
Закатив глаза, Дикообразцев спросил:
— Что за вопрос, Иван Иваныч? Сейчас я вам кого-нибудь с пригласительными пришлю! Вам на сколько персон надо?
На том конце провода замычали, вроде как даже замявшись:
— Ну, в общей сложности, на семнадцать.
Дикообразцева передернуло. Но что поделаешь? Фестиваль-то пройдет, а полковник останется.
— Никаких проблем, — сказал Александр Александрович по возможности с энтузиазмом. — Мой водитель доставит их вам через десять минут.
— Да? Ну и отлично!.. Кстати, Сан Саныч, вы как себя чувствуете? Мне доложили об инциденте, который случился. Сочувствую.
— Спасибо. Со мной все в порядке.
— Правильно. Будьте мужчиной. Люди, как известно, погибают и мрут, как мухи… А эту женщину вы не знали?
Дикообразцев опять нахмурился:
— Нет.
— Вот как бывает… И фамилия Охламович ничего вам не говорит? — допытывался Крысобоев.
— Охламович? — напрягся Дикообразцев. — Что-то такое слышал. Это… это, по-моему, журналист. То ли из Питера, то ли из белокаменной…
— Из белокаменной, — подтвердил Крысобоев. — Правильно вы говорите, журналист он. Павел Зенонович Охламович. При фестивале аккредитован. Был.
Александр Александрович насторожился:
— Был? С ним что-то случилось?
— Избили его. Самым жестоким образом. Мне вот только что доложили. Парень в реанимации, — скучнейшим тоном проговорил Крысобоев. Странно… Средь бела дня? Журналиста?.. За что?
Дикообразцев испытывал совершенно особенное волнение. Словно избили кого-то родного или, по крайней мере, хорошо знакомого человека. Но Охламовича он видел лишь раз или два… Ну, конечно, на пресс-конференции и в буфете театра. И запомнил его по вопросу, с которым Охламович обратился к нему. Вопрос был такой. Не считает ли он, Дикообразцев, что фестиваль превращает Тверь в какие-то Нью-Васю-ки, в подобие им? Охламович представился перед вопросом, потому-то Дикообразцев и запомнил фамилию. Парень высокий, черноволосый, с аккуратною бородой и богемно одет.
Стоп!
Так ведь это его Дикообразцев и видел, ударившись головой о стекло, когда Алексей крутанул машину в переулок у городского сада. Тогда он успел подумать, что кто-то знакомый переходит Советскую. А кто — не различил.