И вот я подошел к первому блоку решив проверить, подъемные они вообще или мне проще сразу ударится головой о камень и отправиться на перерождение? К сожалению, помирать мне нельзя, жизнь последняя и перерождения больше не будет. К черту, лучше бы я остался в мире наркомана.
— Угх-ха-а, — выдохнул я, поднимая камень килограммов под пятьдесят, — Не на такое я рассчитывал, я думал, мозгами буду пробивать себе путь к сладкой жизни, хитростью! Но не руками!
Еще ночью я решил пока подчиняться этой мегере, мне нужно время привыкнуть к этому телу и жизненным обстоятельствам, и по возможности не раскрыть себя. Хоть я уже и спалился по самое не хочу, увидев скрытое, и ассасины это запомнили, впрочем, как и хозяйка. Но благодаря этому мне теперь понятно, что это довольно редкий дар, те убийцы явно не ожидали, что их заметят. Ну да ладно, посмотрим, что будет дальше, а сейчас пора за работу.
Мышцы трещали от нагрузки, но я не уставал, меня утром накормили какой-то химией и вот уже полдня я был полон сил. Вот, наконец, и второй камень оказался в телеге, затем следующий, и еще один, и первая телега ушла к поместью Арии, а я уставился на здоровенный каменный блок, который остался последним из самых маленьких. Эта глыба весит больше меня раза в два!
— И как? — взвыл я в своей голове, ходя кругами около гигантского блока. — Я не штангист, я силен мозгами, словами силен, хитростью! Твою ж за ногу, Ария! Если тебе так нужно было выиграть спор, то сама бы и тягала!
И вот я нагнулся, пустил энергию по телу, оперся ногами, впечатав их в землю, и с рыком поднял блок, да так и застыл с ним в руках с широко открытыми глазами от удивления. Даже рот приоткрыл, я ведь и не ожидал, что смогу его поднять, даже сдвинуть, но видимо утренний допинг я недооценил. И потому, отойдя от шока, я шагнул в сторону телеги, словно нес не огромный каменный блок, а коробку с книгами. И потому через пару шагов блок выскользнул из потных ладоней, чуть не раздробив мне ноги.
— Р-р-а-а! — зло прорычал я на камень. Да чтоб вас всех в каменоломне заперли!
— Не смог! Он не смог, ты видел? Ему не поднять остальные блоки! Ария проиграла! — радостно прокричал один торговец другому. — Я ж тебе говорил, она и десятую часть заказа не заберет за два дня. Плакали её сто золотых, теперь я стану богаче на целую сотню, не так уж она и умна, как говорят!
— Ахэй, — сурово перебил радостного торговца его партнер и по совместительству надзиратель за рабами на каменоломне. Помимо торговцев на мою работу собрались посмотреть и рабы, что смотрели на меня с усмешкой. — Не торопись, он за пару ударов сердца сделал то, что не сделали бы четыре раба и за удар колокола. И не забудь, Ахэй, если она окажется права тебе не заплатят и медяка. Сегодня утром я слышал, что Махшуд поставил двести монет на раба Арии еще на рассвете. Все в харчевне Харуна это видели. А если уважаемые люди, что ставили сегодня на твой выигрыш, останутся без денег, то будут жутко злыми. На тебя, Ахэй, помни!
— Да это попросту невозможно! Два дня сотня рабов таскала сюда эти блоки, ну не может он погрузить это все в телеги и оттащить их из каменоломни! Он один! Всего лишь один! Пусть и силен как бык, да только даже самый сильный бык скорее сдохнет, но не перенесет все это за два дня.
— Сотни быков оттянут повозки к дому Арии, не раб, — печально проговорил торговец рабами. — Этот раб не тупой бык, так что молись богам, чтобы раб сдох быстрее быка.
Я слушал торговцев в пол уха, смотря на то, как покраснели мои руки, они уже дрожали. Эта работа мне не под силу, и все же я схватился за огромный блок и вновь оторвал его от земли.
— Гр-р-р-а-а! — прорычал я от натуги, делая еще один шаг, вспоминая разговор с хозяйкой поутру.
Ну а теперь я рвал жилы, понимая, что для раба одна монета это целое сокровище, и та мерзкая и на вкус и на вид каша, что я судорожно глотал в предрассветной тишине, была помощью Арии, чтобы я выполнил свою задачу. Я должен выиграть спор, это мой шанс получить то, чего я не имею. Мышцы бугрились под кожей, будто силясь порвать её, когда я закинул камень в телегу рабы тут же оттащили ее от меня, подтащив пустую, и я вновь побрел к горе, что никак не уменьшалась. И вот так раз за разом я хватал каменный блок и тащил его, чувствуя, что совсем скоро потеряю сознание от тяжелого труда, к которому я не привык.