Махшуд уже ждал меня, и тут же начал облачать меня в куртку из сыромятной кожи с медными пластинами, немного маловатую, а также вручил два огромных ножа, которые я повесил сзади на поясе.
— Р-р-р, — указал я на деда с юношей, и потом указал на кошелек Махшуда.
— Да я уже понял, и поставил на то, что ты ему проиграешь, — проворчал Махшуд, — Да и еще неизвестно, одолеешь ты всех местных или нет, а там почти все наши с тобой деньги, на той ставке. Ну как ты, Рык, готов? Там и твои денежки!
— Р-р-р-а!
— Хорошо, тогда жди указаний и готовься к своему первому противнику, — указал Махшуд на красивого мужчину лет двадцати, который разминался, демонстрируя свое тело крыльцу, где уже готовили места для Арии, а со стен на будущий поединок смотрели горожане, которых ради исключения, и я уверен, за немалую плату, пропустили внутрь.
Арена выкладывалась тюками с сеном, рабы посыпали песком площадку, которую до ночи вновь уберут. Вокруг собирались люди, где-то наспех ставили столики для важных горожан, а за стеной уже доносились крики.
— Первый бой! Кто ставит на первый бой? — кричали ораторы. — Несравненный мастер меча против чудовища Арии! Кто выиграет? Воин, что не проиграл ни единого боя, или необученный раб, в жизни не видавший мечника! Ставка один к двадцати!
— Ставлю на мастера! На мастера! На то, что он заставит раба жрать песок! Мастер против раба? Да где это видано! Это позор, который смоют кровью раба! — неистовала толпа за стеной, а через ворота проходила процессия из богато одетых мужчин в чалмах в сопровождении солдат и слуг.
Я сидел на песке, скрестив под собой ноги, и пытался медитировать, страдая от того, что не могу раскрыть ни единого пакета со своей памятью. Мне не хватало знаний, я не знал об этом мире практически ничего. Да и расспросить о нем было проблематично, будь проклят тот символист, что заставил меня молчать! Ладно, с этим я разберусь, жизнь у меня пока не плоха, есть задача показать себя. Что там у моего нарка есть полезного, фильмы? Хм, а это может сработать. Мне не хватает навыков, и потому я буду импровизировать.
Прекрасный воин стоял посреди арены и показывал публике, как умеет красиво вертеть саблями в воздухе. Он так увлекся, что не заметил, как я вступил на арену, приближаясь к нему с оголенным торсом, с огромным топором в одной руке и цепью в другой руке.
— Я великий мастер… — остановил свои сабли воин и наконец увидел меня, огромного, злого варвара, что явно пришел по его душу. Конец моей цепи словно хлыст с силой ударил песок расколов под ним камень брусчатки, не предвещая ничего хорошего для воина.
— Начать проверку боем! — провозгласила Ария позади меня. — Рык против…
Не дожидаясь окончания речи хозяйки я мысленно активировал землю и конец цепи взвился в воздух, произведя оглушительный щелчок. И затем взмахнул топором в другой руке, издав утробный рык.
— Я на такое не соглашался! — тут же истошно закричал воин и, торопливо поклонившись Арии, спрятал мечи и удалился.
— Бой за Рыком!
Второй противник вышел и отказался от боя по причине того, что я не мечник, и у меня нет меча, который он мог бы забрать после своей, несомненной, победы. Что было забавно, но не более, я видел, как он снимает броню, как отдает своему слуге обнаженную саблю, и мне не нравилось то, с какой сдержанностью он делает каждое движение, словно он старается делать все как можно медленнее, но его движения все равно были быстры.
И вот тогда то и вышел друг детства Арии, в одной рубахе и с ножнами от сабли, и тут же размылся в воздухе. А время словно остановилось, я видел застывшее удивление на лицах наблюдающих, но мне они были не интересны, теперь для меня существовал лишь он,
— Вот су… — пронеслось у меня в голове, но я и не рассчитывал, что смогу испугать всех мастеров.
Скорость, с которой я действовал, поразила меня самого, мышцы напряглись, суставы захрустели, но я знал, если я не буду быстрее него, то меня уже ничто не спасет.
Цепь хлестнула там, где еще мгновение назад стоял мой противник, а я почуял, что сзади меня кто-то наступил на песок. Разворот на месте с ударом топора и тень вновь размылась в воздухе.
— На глаза не стоит полагаться, — зло проговорил я самому себе в голове. — Стихийник быстр, мне бы хоть разочек по нему попасть!
Щелчок цепью, еще щелчок, я крутился вокруг себя словно обезумевший, но никак не мог достать его, я все ускорялся и ускорялся, в голове набатом стучала кровь, я уже почувствовал, как из носа потекла кровь и вот передо мной на мгновение застыло победно улыбающееся бородатое лицо.